«ДВОРЯНСКОЕ ГНЕЗДО» (С. А. Малахов)
На титульном листе рукописи романа «Дворянское гнездо», хранящейся в Париже, рукою Тургенева сделана запись, согласно которой роман задуман в начале 1856 года, начал писаться летом 1858 года и закончен 27 октября 1858 года в Спасском.
Эта запись свидетельствует о том, что замысел романа, возникший после окончания «Рудина» (в июле 1855 года), складывался у романиста в течение двух следующих лет, но творчески был осуществлен писателем, так же как и замысел «Рудина», в течение всего лишь нескольких месяцев.
В герое «Дворянского гнезда» есть автобиографические черты. Но он не является автопортретом романиста. Тургенев внес в биографию Лаврецкого и черты многих своих современников. Известно, какую роковую роль сыграло в последующей судьбе Федора Лаврецкого то «спартанское» воспитание, которое дал ему отец и как мало соблюдал сам Иван Петрович «спартанский» образ жизни. В самый разгар работы над своим вторым романом Тургенев в письме от 7 июля (25 июня) 1858 года рассказывает Полине Виардо о воспитании, которое давал своим детям зять Л. Н. Толстого: «Он проводил по отношению к ним систему сурового обращения; он доставлял себе удовольствие воспитывать их на спартанский лад, сам ведя образ жизни совершенно противоположный» (Письма, III, 418).
Чешский литературовед Г. Докс в статье «Огарев и Тургенев (Огарев как прототип Лаврецкого)» приводит убедительные доказательства в пользу того, что прототипами Федора Лаврецкого, Варвары Павловны и Лизы во многом послужили Н. П. Огарев и близкие ему лица. Тургенев в «Дворянском гнезде», так же как и в «Рудине», создал такие персонажи и типы, ни один из которых не может быть целиком сведен к какому?либо реальному лицу из числа современников писателя, но в которых есть черты многих лиц его времени.
Историческая современность в романе «Дворянское гнездо» осмыслена л связи с подготовившими ее более ранними этапами русской жизни. Родовитая когда?то дворянская семья Пестовых («трое Пестовых значатся в синодике Ивана Васильевича Грозного»; II, 196) к 40–м годам XIX века, когда начинается действие «Дворянского гнезда», почти совершенно разорилась, сохранив из всех своих наследственных земель лишь малодоходное имение Покровское, вынудившее владельца «переселиться в Петербург на службу» (141). В романе не сказано прямо, каким состоянием обладал Калитин до женитьбы на Марье Дмитриевне и каким путем он составил при жизни «весьма хорошее… благоприобретенное» им состояние (142), отошедшее его вдове. Но из биографии Лизы, изложенной романистом в главе XXXV, мы узнаем, что Калитин «сам себя сравнивал с лошадью, запряженной в молотильную машину» (252). Вряд ли, следовательно, и Калитин принадлежал к состоятельной дворянской семье, если оставленное им состояние было «благоприобретено» такой ценой.
Восьмидесятилетний дворецкий Федора Лаврецкого - Антон эпически неторопливо повествует барину о его предках: «И жил он, ваш блаженный памяти прадедушка, в хоромах деревянных малых; а что добра после себя оставил, серебра что, всяких запасов, все подвалы битком набиты были… А вот дедушка ваш, Петр Андреич, и палаты себе поставил каменные, а добра не нажил; всё у них пошло хинею; и жили они хуже папенькиного, и удовольствий никаких себе не производили, - а денежки всё порешил, и помянуть его нечем, ложки серебряной от них не осталось, и то еще, спасибо, Глафира Петровна порадела» (206–207).
Набросав широкую картину современной ему поместной жизни, коснувшись ее прошлого и настоящего, Тургенев запечатлел в романе и многие черты из жизни крепостной деревни. С глубокой художественной выразительностью рассказал автор «Дворянского гнезда» о судьбе двух крепостных крестьянок. Соблазненная молодым сыном своего помещика, мать Федора Лаврецкого благодаря столкновению двух самолюбий становится законной женой своего соблазнителя, женившегося на ней, чтобы «отомстить отцу». Судьба этой «сыромолотной дворянки» (171), как иронически величает отец Лаврецкого свою незадачливую сноху, складывается трагически. Она покорно переносит разлуку с живущим за границей мужем, покорно сносит «невольное пренебрежение» (172) полюбившего ее тестя и сознательные попреки со стороны тетки мужа, Глафиры Петровны. Но когда у нее отбирают сына, чтобы поручить его воспитание Глафире, несчастная мать, несмотря на всю свою воспитанную крепостническим жизненным укладом покорность, не может перенести удара, умирает так же «безответно», как и жила. По силе антикрепостнического протеста, которым насыщен образ «безответной» Маланьи Сергеевны, оп не уступает многим персонажам «Записок охотника».
По - иному, но не менее драматически выразительно сложилась в романе судьба другой крепостной девушки, Агафьи Власьевны, о которой автор «Дворянского гнезда» упоминает, рассказывая читателю биографию Лизы. Шестнадцати лет выйдя замуж и вскоре овдовев, она становится возлюбленной своего помещика; выданная барыней после его смерти за скотника, пьяницу и вора, она попадает по вине мужа в опалу и становится, в разультате всех перенесенных ею испытаний, «очень молчалива и безмолвна» (254). История этих двух женских жизней, искалеченных и загубленных господами, воплощает в романе мученическую судьбу русской крепостной рабы.
Выразительны и другие эпизодические крестьянские фигуры романа. Таков «сухопарый мужичок», который, передав Маланье Сергеевне барское поручение, целует своей бывшей куме, как «новой барыне», ручку, чтобы тотчас же «побежать восвояси», проделав за целковый шестьдесят верст пешком за одни сутки (169). Бегло, но рельефно очерчен Тургеневым восьмидесятилетний дворовый Антон, с трепетом рассказывающий Федору Лаврецкому о его властном прадеде и с наслаждением прислуяот- вающий барыне Калитиной за столом, как не сможет, по его понятиям, услужить какой?нибудь «наемный камердинер» (220).
До большого, символического обобщения поднимается образ мужика, потерявшего сына. Характерна и глубокая внутренняя сдержанность его горя, и тот инстинктивный жест самозащиты, с каким крестьянин «пугливо и сурово» отшатывается от пожалевшего его барина, не доверяя, видимо, ни барской искренности, ни барскому состраданию к мужику (294).
События, описанные в «Дворянском гнезде», приурочены автором, как и в «Рудине», к 30–40–м годам (Лаврецкий, родившийся 20 августа 1807 года, женился на Варваре Павловне в 1833 году и разошелся с женой, после ее измены, в 1836, а роман героя с Лизой разыгрывается в мае - июне 1842 года; даже в эпилоге «Дворянского гнезда» действие- происходит всего лишь на два года позднее, чем в эпилоге «Рудина»: Рудин погибает на баррикаде в 1848 году, а Лаврецкий появляется в последний раз на страницах книги в 1850). Однако писал свой второй роман Тургенев в конце 50–х годов, накануне крестьянской реформы. Предре- форменная общественно - экономическая и политическая ситуация наложила свою печать на всё содержание «Дворянского гнезда», определила историческое значение романа для современной ему русской общественной жизни.
Тургенев попытался своим романом ответить на вопрос о том, что делать современному образованному русскому человеку. По выражению Михалевича, «это всякий сам должен знать» (218). Главные персоналки романа, каждый по - своему, решают этот мучительный и сложный для них вопрос. Михалевич, расставшись с Лаврецким, отвечает на него так: «Помни мои последние три слова, - закричал он, высунувшись всем телом из тарантаса и стоя на балансе, - религия, прогресс, человечность!. Прощай!» (220).
Вдохновенный служитель «прогресса и человечности», оратор, идеалист и романтик Михалевич, как и Рудин, не может найти применения своих способностей к реальному практическому делу; он такой же бедняк, неудачник и вечный скиталец, как Рудин. Михалевич даже внешним своим обличием напоминает бессмертного «рыцаря печального образа», с которым сравнивал себя Рудин: «… окутанный в какой?то испанский плащ с порыжелым воротником и львиными лапами вместо застежек, он еще развивал свои воззрения на судьбы России и водил смуглой рукой по воздуху, как бы рассеивая семена будущего благоденствия» (220). Михалевич, подобно Рудину, посвятил свою жизнь но борьбе за личное благополучие, а радению «о судьбах человечества». Но объективная вина обоих заключается, по Тургеневу, в том, что практически они ничего не могут сделать, чтобы помочь осуществлению «будущего благоденствия» человеческих масс.
Варвара Павловна - наивная откровенная эгоистка, у которой нет никаких нравственных идеалов. И Тургенев столь же безоговорочно осуждает ее, как осудил он в романе эпикурейский эгоизм Гедеонов- ского и Марьи Дмитриевны Калитиной. Паншин, на словах, очень много заботится «о будущности России», на деле же думает только о собственной чиновничьей карьере, не сомневаясь, что «будет со временем министром» (150). Вся его либеральная программа исчерпывается трафаретной фразой: «Россия… отстала от Европы; нужно подогнать ее…, мы поневоле должны заимствовать у других». Осуществление подобной программы Паншин, как и подобает убежденному чиновнику, полагает де лом чисто административным: «… это наше дело, дело людей… (он* чуть не сказал: государственных) служащих» (214, 215).
Взаимоотношения героини «Дворянского гнезда» Лизы Калитиной с родителями во многом повторяют биографию Натальи: «Ей минул десятый год, когда отец ее умер; но он мало занимался ею… Марья Дмитриевна в сущности не много больше мужа занималась Лизой… Отца она боялась; чувство ее к матери было неопределенно, - она не боялась ее и не. ласкалась к ней…» (252, 255). Отношение Лизы к своей гувернантке, «девице Моро из Парижа», напоминает отношение Натальи к m?ile Boncourt («На Лизу она имела мало влияния»; 252, 253). Лизу, как и двух других героинь романов Тургенева 50–х годов, отличает прежде всего самостоятельность внутренней духовной жизни. «Она задумывалась не часто, но почти всегда недаром; помолчав немного, она обыкновенно кончала тем, что обращалась к кому?нибудь старшему с вопросом, показывающим, что голова ее работала над новым впечатлением» (254).
Однако, в отличие от Натальи, Лиза в своей крепостной няне Агафье Власьевне нашла человека, оказавшего на нее то влияние, которое определило ее позднейшую жизненную судьбу, те особенности ее характера и убеждений, которыми она так резко отличается от других тургеневских героинь. Необыкновенная красота Агафьи Власьевны дважды высоко поднимала ее из условий жизни, обычных для других крепостных женщин. Сначала она лет пять была «барской барыней» своего помещика Дмитрия Пестова, затем, через три года после его смерти, пять лет состояла фавориткой его вдовы. В это время она вела «блаженную жизнь»: «…кроме шелку да бархату, она ничего носить не хотела, спала*на пуховых перинах». И дважды такая жизнь обрывалась неожиданной и страшной для Агафьи Власьевны катастрофой. Первый раз барыня «выдала ее за скотника и сослала с глаз долой»; второй раз. ее «разжаловали из экономок в швеи и велели ей вместо чепца носить на голове платок», что было, конечно, страшно унизительно для всевластной до этого барской фаворитки. Увидев в этих двух катастрофах своей жизни «божий перст», наказавший ее за гордость, «к удивлению всех, Агафья с покорным смирением приняла поразивший ее удар» (253, 254).
Под влиянием Агафьи Власьевны и Лиза становится убежденной сторонницей идей христианского смирения. Поэтому в первой своей интимной беседе с Лаврецким Лиза пытается примирить Федора с женой, ибо. «как же можно разлучать то, что бог соединил?» (212). Религиозный фатализм Лизы особенно выразительно сказывается, когда в беседе с Лаврецким она произносит: «Мне кажется, Федор Иваныч, … счастье на земле зависит не от нас» (235).
Однако после известия о мнимой смерти Варвары Павловны, когда ничто более не стояло между нею и Лаврецким, Лиза в борьбе за свою» любовь проявляет такую силу характера, в которой не уступит ни Наталье Ласунской, ни Елене Стаховой: «…она знала, что любит, - и полюбила честно, не шутя, привязалась крепко, на всю жизнь - и не боялась угроз; она чувствовала, что насильно не расторгнуть этой связи» (267).
С потрясающей силой и большой психологической правдой раскрывает Тургенев драматическое столкновение религиозного долга и естественных человеческих чувств в душе своей героини. Лиза выходит из борьбы с собой смертельно раненая, но не изменяет свойственным ей убеждениям о нравственном долге. Она делает всё, чтобы примирить Лаврецкого с его неожиданно «воскресшей» женой.
Образ Лизы во многом напоминает образ пушкинской Татьяны. Это - наиболее обаятельный и вместе с тем наиболее трагический из женских образов Тургенева. Подобно пушкинской Татьяне, Лиза по уму и нравственным стремлениям стоит значительно выше не только своей матери, но и всей окружающей ее среды. Однако отсутствие в этой среде других духовных интересов, которые могли бы ее удовлетворить, способствовало тому, что внутренняя жизнь Лизы приобрела с ранних лет аскетическую, религиозную окраску. Не находя другого выхода своим стремлениям, Лиза вложила всю свойственную ей незаурядную духовную энергию в свои религиозно - нравственные искания. Глубокая серьезность и сосредоточенность, требовательность к себе и другим, фанатическая преданность долгу, отличающие Лизу, предвосхищают черты героини тургеневского стихотворения в прозе «Порог», реальные особенности психологического склада многих передовых русских женщин 60–80–х годов. Но, в отличие от позднейших тургеневских героинь, Лиза в своем понимании долга оказывается трагически скованной отживающими религиозными идеями, враждебными потребностям и счастью живой личности. Отсюда ее глубокая жизненная трагедия: побеждая свою страсть, жертвуя собой во имя свойственного ей высокого понимания долга, Лиза в то же время не может без глубокой боли отказаться от влечений сердца. Как и Лаврецкий, она остается в эпилоге романа трагически надломленной. Уход Лизы в монастырь не может дать ей счастья, монастырская жизнь остается последней, самой трагической страницей в жизни этой тургеневской героини, как бы стоящей на распутье двух эпох в истории умственной и нравственной жизни передовой русской женщины XIX века.
Трагическая вина Лизы заключается в том, что она, в отличие от Елены, служит не делу освобождения и счастья людей, а «спасению» собственной христианской «души». Тургенев оправдывает свою героиню объктивными условиями ее религиозного воспитания, но не снимает с нее той «вины», которую она искупает в романе лишь ценою своей загубленной жизни. Коллизию между стремлением человека к достижению своего личного счастья и его нравственным долгом по отношению к своему народу Тургенев положил в основу трагедии и своего главного героя. «Ни пава, ни ворона» - помещик по своему социальному положению, «настоящий мужик», по выражению Глафиры Петровны и Марьи Дмитриевны Калитиной (177, 194=), - Лаврецкий, вступив самостоятельно в жизнь, в которой он не знал, с характером, который восдитали в нем обстоятельства, неизбежно должен был стать трагической жертвой последних.
Ни один из романов Тургенева не вызывал такой единодушной и в общем положительной оценки со стороны прогрессивных русских писателей и передовой критической мысли, какую вызвало после публикации в «Современнике» (1859) «Дворянское гнездо».
Н. А. Добролюбов, через два года после напечатания «Дворянского гнезда», писал о Тургеневе в статье «Когда же придет настоящий день?»: «Он умел поставить Лаврецкого так, что над ним неловко иронизировать, хотя он и принадлежит к тому же роду бездельных типов, на которые мы смотрим с усмешкой. Драматизм его положения заключается уже не в борьбе с собственным бессилием, а в столкновении с такими понятиями и нравами, с которыми борьба действительно должна устрашить даже энергического и смелого человека».
«Великие страдания» Лаврецкого не сломили его, не сделали озлобленным пессимистом или желчным циником вроде Пигасова. Тургенев показал это в эпилоге романа, передавая мысли героя, после его последней встречи с молодым поколением Калитиных и их молодыми друзьями. «Играйте, веселитесь, растите, молодые силы, - думал он, и не было горечи в его думах, - жизнь у вас впереди, и вам легче будет жить: вам не придется, как нам, отыскивать свою дорогу, бороться, падать и вставать среди мрака; мы хлопотали о том, как бы уцелеть - и сколько из нас не уцелело! - а вам надобно дело делать, работать, и благословение нашего брата, старика, будет с вами» (306).
Замедленный благодаря многочисленным вставным эпизодам и отступлениям, более эпически неторопливый, чем в «Рудине», ход повествования «Дворянского гнезда» гармонирует с характерами героев и теми обстоятельствами, в которые они поставлены.
Внесюжетные элементы в «Дворянском гнезде» более сложны и разнохарактерны, нежели в «Рудине». Глава I романа содержит биографию Калитина и историю трех представителей дворянского рода Пестовых, глава IV - биографию Паншина, глава У - Лемма. Целые девять глав (VIII?XVI) отведены истории рода Лаврецких и рассказу о неудачном браке последнего его представителя; глава XXXV сообщает биографии Агафьи Власьевны и Лизы. Такое композиционное построение помогло автору шире, чем в «Рудине», воспроизвести социально - историческую обстановку, дать более конкретные образы главных героев романа.
При всем структурном различии двух первых романов Тургенева многое их объединяет. И в «Рудине», и в «Дворянском гнезде» трагическая судьба главного героя определяется не столько в результате столкновений с его идейными противниками - антиподами (Пигасов, Паншин), сколько в результате исхода его взаимоотношений с героиней. Самая социальная ценность обоих героев поверяется автором прежде всего их поведением перед лицом любимой женщины.
Характерные черты второстепенных персонажей заключаются в том, что они не подвержены развитию, но остаются на всем протяжении романа неизменно верны себе.
Сентиментальный характер обеспеченной русской провинциальной дворянки обнаруживает уже в первой сцене «Дворянского гнезда» Марья Дмитриевна Калитина в разговоре с Марфой Тимофеевной:
«- О чем ты это? - спросила она вдруг Марью Дмитриевну. - О чем вздыхаешь, мать моя?
«- Так, - промолвила та, - Какие чудесные облака!
«- Так тебе их жалко, что ли?» (143).
И этот свой характер Марья Дмитриевна выдерживает на всем протяжении романа. Благоволя к Гедеоновскому за его пошлые комплименты, а к Паншину за его «светскую» обходительность, Марья Дмитриевна презрительно отзывается о Лаврецком: «Экой тюлень, мужик! Ну, теперь я понимаю, почему его жена не могла остаться ему верной» (194). Но когда тот же Лаврецкий, добиваясь приезда Калитиных в Васильевское, «поцеловал у ней обе руки», Марья Дмитриевна, «чувствительная на ласку» и «вовсе не ожидавшая такой любезности от „тюленя“, умилилась душою и согласилась» (213). Помогая Варваре Павловне устроить ее примирение с мужем, Марья Дмитриевна чуть не испортила дела, добиваясь во что бы то ни стало мелодраматически - сентиментальной сцены прощения «кающейся грешницы», и осталась недовольна «бесчувственностью» Лаврецкого.
Композиционная группировка персонажей второго плана в «Дворянском гнезде», как и в «Рудине», подчинена, автором функции многостороннего раскрытия характера главного героя. Примечательно, что недоброжелателями Лаврецкого являются барыня Калитина, попович Гедео- новский, чиновник - карьерист Паншин, а друзьями или доброжелателями - бедняк Михалевич, неудачник Лемм, простые дворовые люди Антон и Апраксея. Не случайно и то, что сам Лаврецкий осознает ничтожество своих личных страдании в результате сопоставления их с горем мужика, потерявшего сына, с тяжелой судьбой своей матери, крепостной крестьянки. Д. И. Писарев тонко подметил связь тургеневского героя с народом, отметив в своей рецензии на «Дворянское гнездо»: «На личности Лаврецкого лежит явственно обозначенная печать народности».
Глубинный поток духовной жизни героев Тургенева, неисчерпаемый во всем своем внутреннем богатстве, как и в «Рудине», получает многообразное внешнее выражение в исключительно экономно и тонко выбранных автором характерных внешних деталях.
Слезы Лизы говорят читателю о состоянии ее души таким же понятным языком, как и слезы Натальи. И в то же время их слезы раскрывают различие в характере этих двух тургеневских героинь. Наталья плачет лишь в момент созревания еще не осознанной ею любви к Рудину. Когда же, отвечая на его признание, она с твердой решимостью говорит своему избраннику: «Знайте же… я буду ваша» (82), глаза ее сухи. А Лиза отвечает на признание Лаврецкого слезами: услышав ее «тихое рыдание», он «понял, что значили эти слезы» (249–250).
Не менее понятно говорят читателю о состоянии тургеневской героини и руки Лизы. После отгремевшего спора Лаврецкого с Паншиным Лаврецкий признается Лизе в любви. «Она хотела подняться, - пишет Тургенев, - не могла и закрыла лицо руками… Ее плечи начали слегка вздрагивать, а пальцы бледных рук крепче прижались к лицу» (249). Позднее, встретившись с Лаврецким, пришедшим проститься с ней навсегда, «Лиза прислонилась к спинке кресла и тихо занесла себе руки на лицо…». «Нет, - промолвила она и отвела назад уже протянутую руку, - нет, Лаврецкий (она в первый раз так его называла), не дам я вам моей руки» (287). В последний раз в романе руки Лизы появляются в эпилоге, когда Лаврецкий встречает ее в монастыре, и она, проходя мимо него, «не взглянула на него; только ресницы обращенного к нему глаза чуть - чуть дрогнули, только еще ниже наклонила она свое исхудалое лицо - и пальцы сжатых рук, перевитые четками, еще крепче прижались друг к другу» (307).
Роман Лаврецкого с Лизой открывается пейзажем «весеннего, светлого дня» (141). В этом пейзаже сквозит и «светлая», по - пушкински, печаль» - результат прошедших разочарований Лаврецкого, - и уже слышится увертюра к его второй несчастной любви. По дороге в Васильевское соловьиная песнь возвращает мысли Лаврецкого к Лизе; чистота Лизы вызывает у героя ассоциацию с чистыми звездами, которые загораются в небе над его головой. Новая встреча Федора с Лизой, приехавшей из города в Васильевское, проходит на фоне неподвижной воды и тихо стоящего кругом «красноватого… камыша», когда сама природа, смолкнув, как бы прислушивается к «тихому» разговору героев (222). Ночной пейзаж в сцене возвращения Лаврецкого после проводов Лизы насыщен нарастающим мажорным звучанием наслаждения и радости, предвещающим лучезарное рождение любви (226), которая найдет свой апофеоз под «могучую, до дерзости звонкую, песнь соловья» (246).
Тургенев противопоставляет в «Дворянском гцезде» не только стихийное тяготение к народу, моральную чистоту Лаврецкого и Лизы - аморальности Паншина и Варвары Павловны, но и чистый эстетический вкус Лизы («Она может любить одно прекрасное»; 211) и Федора («он… страстно любил музыку, музыку дельную, классическую»; 207) - шансонеточной и польдекоковской эстетике, их антиподов.
На фоне салонной музыки Паншина и Варвары Павловны проходит мучительная для героев развязка их загубленной любви, а ночная мелодия Лемма остается навеки в душе Лаврецкого, о ней с чувством вспоминает в эпилоге герой романа, снова посетив стены калитинского дома.
Стихи, музыка, природа не только помогают романисту при характеристике персонажей, но и играют важную роль в самом развитии сюжета. Слова для задуманного им романса, посвященного Лизе, которые пытается импровизировать Лемм: «… вы, звезды, о вы, чистые звезды!» - вызывают в сознании Лаврецкого образ этой «чистой девушки» (209, 210). Стихи, прочитанные во время жаркой ночной беседы с Михалевичем, Лаврецкий вскоре повторит, ассоциируя их смысл со своим разочарованием в любви к Варваре Павловне и с рождением нового чувства к Лизе (215, 226):
И я сжег всё, чему поклонялся,
Поклонился всему, что сжигал.
Атмосферу «светлой поэзии, разлитой в каждом звуке этого романа», рождают не только пейзаж, музыка и стихи, но и лирические отступления, и авторские реплики романиста, органически связанные либо с характерами персонажей, либо с развитием сюжета, либо с общей идеей произведения.
Взволнованный лиризм тургеневской ритмической прозы обретает свое музыкальное звучание благодаря поэтической организации синтаксического строя. Так, Тургеневым использован прием поэтического повтора там, где романист рисует пейзаж, на фоне которого Лиза ловит с Лаврецким рыбу в его пруду: «Красноватый высокий камыш тихо шелестел вокруг них, впереди тихо сияла неподвижная вода, и разговор у них шел тихий» (222). Музыкальное звучание и ритмическое строение фраз зачастую подчеркнуто вопросительной или восклицательной интонацией авторской речи («Что подумали, что почувствовали оба? Кто узнает? Кто скажет? Есть такие мгновения в жизни, такие чувства»; 307), синтаксическими параллелизмами, анафорами и т. д.
Особенно тонко организован синтаксис тургеневской прозы в сцене, когда после мучительной для героини встречи с Варварой Павловной Марфа Тимофеевна, уведя Лизу к себе в комнатку, выражает чувство молчаливого сострадания к тяжелому горю любимой племянницы. Эта сцена уложена автором в рамки большого сложноподчиненного предложения, ритмически развивающегося в последовательности единого синтаксического движения: «Лиза… заплакала»; «Марфа Тимофеевна не могла нацеловаться этих… рук»; «слезы лились»; «кот Матрос мурлыкал»; «пламя лампадки… шевелилось»; «Настасья Карповна… утирала себе глаза» (274). Многие из простых предложений, составляющих этот сложный период, связаны элементами синтаксического параллелизма: «Лиза подалась вперед, покраснела - и заплакала»; «пламя лампадки чуть - чуть трогалось и шевелилось»; «стояла Настасья Карповна и… утирала себе глаза» (274). Система звуковых повторов усиливает ритмический характер тургеневской прозы («не могла нацеловаться этих бедны х, бледных, бессильных рук - и безмолвные слезы лились из ее глаз и глаз Лизы»; 274).
Тургенев в романах 50–х годов скорбя расставался с прошлым. Романист с грустью провожал в могилу идеализм передовых людей 30–40–х годов и романтику русских «дворянских гнезд». Это определило трагический пафос, лирическую атмосферу первых романов Тургенева. Но Рудин уходит со сцены, оплодотворив своей просветительской пропагандой молодые ростки новой жизни, а Лаврецкий - приветствуя с глубокой верою светлое будущее России, ее «племя младое, незнакомое». И это придает драматизму первых тургеневских романов, несмотря на всю их трагедийность, оптимистическое звучание.
Гибелью и страданиями герои Тургенева искупают свою трагическую вину перед народом, которому и Рудин, и Лаврецкий хотели, но не умели служить. И их личные страдания меркнут на фоне тех безмерных страданий, которые выносят крепостной мужик или женщина - крестьянка. Как ни мало места занимают крестьянские образы в романах Тургенева, их присутствие придает особо острое социальное звучание этим романам. Герои Тургенева несчастны, но они поднимаются над своим личным горем, говоря о себе, как это делает Лаврецкий: «Оглянись, кто вокруг тебя блаженствует, кто наслаждается? Вон мужик едет на косьбу; может быть, он доволен своей судьбою» (281).
«Дворянское гнездо» Следующий роман о «николаевской» эпохе «Дворянское гнездо» посвящен времени, когда западническая картина мира в сознании достаточно большой части русской интеллигенции, и Тургенев здесь не исключение, стала если не вытесняться, то в некоторых
Из книги История русского романа. Том 2 автораГЛАВА V. ПОСЛЕДНИЕ РОМАНЫ ТУРГЕНЕВА И ГОНЧАРОВА (С. А. Малахов, Н. И.
Из книги История русского романа. Том 1 автора Филология Коллектив авторов --«РУДИН» (Г. М Фридлендер - § 1; С. А. Малахов - §§ 2-5) 1Пушкин, Лермонтов и Гоголь явились основоположниками русского реалистического романа XIX века. Их художественные открытия создали необходимые предпосылки для творческого развития позднейших романистов. В то же время
Из книги На литературных тропах автора Шмаков Александр Андреевич Из книги Очерки по истории английской поэзии. Поэты эпохи Возрождения. [Том 1] автора Кружков Григорий Михайлович Из книги автора«Английский петрарка», или Гнездо Феникса (О Филипе
«Дворянское гнездо» - «повесть» И.С. Тургенева. Это произведение имело, по словам автора, «самый большой успех, который когда-либо выпадал на его долю».
История создания
Замысел «Дворянского гнезда» возник в начале 1856 г., но реальная работа над произведением началась в середине июня 1858 г. в Спасском, родовом имении писателя, и продолжалась до конца октября того же года. В середине декабря Тургенев сделал последние поправки в тексте «повести» перед ее публикацией. Впервые «Дворянское гнездо» напечатано в журнале «Современник» за 1859 г. (№1). Последнее прижизненное (авторизованное) издание, рассматриваемое в качестве канонического текста, осуществлено в 1880 г. в Петербурге наследниками братьев Салаевых.
Созданию «Дворянского гнезда» предшествовал тяжелый этап в личной жизни Тургенева, а в общественной — период подготовки глубоких социальных перемен в России. В августе 1856 г. писатель покинул родину и почти два года прожил за границей. Тогда произошел фактический разрыв его многолетних отношений с Полиной Виардо. Писатель трагически переживал одиночество и неприкаянность; остро ощущал свою неспособность создать семью и прочно укрепиться в жизни. К этому мучительному состоянию прибавились физические недуги, а затем чувство творческого бессилия, изнуряющей духовной пустоты. В жизни Тургенева совершался крутой возрастной перелом, переживаемый им как наступление старости; рушилось столь дорогое прошлое, а впереди, казалось, не было никаких надежд.
В кризисной стадии находилась и русская общественная жизнь. Смерть Николая I, поражение в Крымской войне потрясли Россию. Стало ясно, что жить по-старому больше нельзя. Правительство Александра II стояло перед необходимостью реформирования многих сторон жизни и в первую очередь — перед необходимостью отмены крепостного права. Неизбежно выдвинулся со всей остротой вопрос о роли в жизни страны дворянской интеллигенции. Эта и другие актуальные проблемы обсуждались Тургеневым в его заграничном пребывании в беседах с В. Боткиным, П. Анненковым, А.И. Герценом — современниками, олицетворявшими мысль и дух века. Двойной кризис: личный и общественный — выразился в проблематике и коллизиях «Дворянского гнезда», хотя формально действие произведения отнесено к другой эпохе — весне и лету 1842 г., а предыстория главного героя Федора Лаврецкого — и вовсе к 1830-м годам. Работа над произведением явилась для Тургенева процессом изживания личной драмы, прощанием с прошлым и обретением новых ценностей.
Жанр «Дворянского гнезда»
На титульном листе автографа произведения Тургенев обозначил жанр произведения: повесть. На деле «Дворянское гнездо» относится к числу первых в творчестве писателя социально-философских романов, в которых судьба отдельной личности тесно переплетается с общенациональной и социальной жизнью. Однако становление большой эпической формы происходило в художественной системе Тургенева именно через повесть. «Дворянское гнездо» является в окружении таких повестей, как «Переписка» (1854 г.), «Фауст» (1856 г.), «Поезда в Полесье» (1857 г.), «Ася» (1858 г.), в которых определился характерный для писателя тип героя: дворянина-интеллигента, дорожащего правами своей личности и не чуждого вместе с тем сознанию долга перед обществом. Такого рода герои, — пишет В.А. Недзвецкий, — одержимы тоской по абсолютным ценностям, жаждой жизни в единстве со всеобщим и универсальным. Они не столько пребывают в отношениях с реальными современниками, сколько лицом к лицу встают к таким вечным и бесконечным стихиям бытия, каковы природа, красота, искусство, молодость, смерть и всего более — любовь. Они стремятся обрести в своей конкретной жизни полноту бесконечной любви, что предопределяет их трагическую участь. Проходя через испытание жизнью и любовью, герой повестей постигает закон трагических последствий высоких человеческих стремлений и убеждается, что для человека существует только один выход — жертвенное отречение от своих лучших надежд.
Этот философско-психологический уровень конфликта, разработанный в жанре повести, входит важнейшим компонентом в структуру романа Тургенева, дополняясь конфликтом социально-исторического характера. В жанре романа писатель устраняет прямой лирический способ повествования (большинство его повестей написаны от первого лица), ставит задачу создания обобщенной картины объективного бытия во множестве ее составных и помещает героя с традиционным комплексом индивидуально-личных проблем в широкий мир социальной и национальной жизни.
Смысл названия «Дворянское гнездо»
В названии романа использован один из символических лейтмотивов творчества Тургенева. Образ гнезда глубоко связан с проблематикой произведения, главный герой которого ориентирован на личное счастье, любовь, семью. В Лаврецком так силен «инстинкт счастья», что даже испытав первый удар судьбы, он находит силы для второй попытки. Но счастье не дается герою, сбываются пророческие слова его тетки: «...Не свить же и тебе гнезда нигде, скитаться тебе век». Лиза Калитина как будто заранее знает, что счастье невозможно. В ее решении уйти из мира сложно сплетаются «тайная жертва за всех», любовь к Богу, раскаяние в своих «незаконных» сердечных влечениях и своеобразный поиск такого «гнезда», в котором она не будет игрушкой темных сил бытия. Мотив «гнезда», будучи отправной точкой в развитии сюжета, расширяет свое содержание до универсального обобщения дворянской культуры в целом, сливающейся в своих лучших возможностях с общенародной. Для Тургенева личность человека настолько художественно постигаема, насколько она может быть вписана в образ той или иной культуры (таково основание распределения героев романа по разным группам и кланам). В произведении присутствует живой мир дворянской усадьбы с характерным для нее бытовым и природным укладом, привычными занятиями и сложившимися традициями. Впрочем, Тургенев чутко ощущает прерывистость русской истории, отсутствие в ней органической «связи времен» как особенность национального духа. Смысл, однажды обретенный, не удерживается и не передается от поколения к поколению. На каждом этапе нужно искать свою цель заново, как будто впервые. Энергия этой вечной духовной тревоги реализуется прежде всего в музыкальности языка романа. Роман-элегия, «Дворянское гнездо» воспринимается как прощание Тургенева со старой дворянской Россией в преддверии надвигающегося нового исторического этапа — 60-х гг.
Много замечательных произведений написал известный русский писатель И. С.Тургенев, «Дворянское гнездо» - одно из лучших.
В романе «Дворянское гнездо» Тургенев описывает нравы и обычаи жизни русского дворянства, его интересы и увлечения.
Главный герой произведения - дворянин Лаврецкий Федор Иванович - воспитывался в семье своей тетки Глафиры. Мать Федора - бывшая горничная - умерла, когда мальчик был совсем маленьким. Отец жил за границей. Когда Федору исполнилось двенадцать лет, отец возвращается домой и сам занимается воспитанием сына.
Роман «Дворянское гнездо», краткое содержание произведения дают нам возможность узнать, какое домашнее образование и воспитание получали дети в дворянских семьях. Федора обучали многим наукам. Его воспитание было суровым: рано утром будили, кормили раз в сутки, учили ездить верхом на лошади и стрелять. Когда отец умер, Лаврецкий уезжает учиться в Москву. Было ему тогда 23 года.
Роман «Дворянское гнездо», краткое содержание этого произведения позволит нам узнать об увлечениях и пристрастиях молодых дворян России. Во время одного из посещений театра Федор увидел в ложе красивую девушку - Варвару Павловну Коробьину. Приятель знакомит его с семьей красавицы. Варенька была умна, мила, образованна.
Учеба в университете была заброшена из-за женитьбы Федора на Варваре. Молодые супруги переезжают в Петербург. Там у них рождается и вскоре умирает сын. По совету врача Лаврецкие отправляются жить в Париж. Вскоре предприимчивая Варвара становится хозяйкой популярного салона и заводит интрижку с одним из своих посетителей. Узнав об случайно прочитав любовную записку ее избранника, Лаврецкий порывает с ней все отношения и возвращается в свое имение.
Однажды он навестил двоюродную сестру, Калитину Марию Дмитриевну, проживающую с двумя дочерьми - Лизой и Леной. Старшая - набожная Лиза - заинтересовала Федора, и вскоре он понял, что его чувства к этой девушке серьезные. У Лизы был поклонник, некий Паншин, которого она не любила, но по совету матушки не отталкивала.
В одном из французских журналов Лаврецкий прочитал, что его жена умерла. Федор объясняется Лизе в любви и узнает, что его любовь взаимна.
Счастью молодого человека не было границ. Наконец он встретил девушку своей мечты: нежную, очаровательную и к тому же серьезную. Но, когда он возвратился домой, в фойе его ждала живая и невредимая Варвара. Она слезно умоляла мужа простить ее хотя бы ради их дочери Ады. Скандально известная в Париже, красавица Варенька очень нуждалась в деньгах, поскольку ее салон уже не давал ей необходимого для роскошной жизни дохода.
Лаврецкий назначает ей годовое содержание и разрешает поселиться в его имении, но жить с ней отказывается. Умная и находчивая Варвара поговорила с Лизой и убедила набожную и кроткую девушку отказаться от Федора. Лиза убеждает Лаврецкого не оставлять свою семью. Тот поселяет семью в своем имении, а сам уезжает в Москву.
Глубоко разочарованная в своих несбывшихся надеждах, Лиза порывает все отношения со светским миром и уходит в монастырь, чтобы найти там смысл жизни в страданиях и молитвах. Лаврецкий посещает ее в монастыре, но девушка на него даже не взглянула. Ее чувства выдали лишь дрогнувшие ресницы.
А Варенька снова уехала в Петербург, а затем - в Париж, чтобы продолжить там веселую и беззаботную жизнь. «Дворянское гнездо», краткое содержание романа напоминает нам, как много места в душе человека занимают его чувства, особенно любовь.
Через восемь лет Лаврецкий посещает дом, где когда-то он встретился с Лизой. Федор снова окунулся в атмосферу прошлого - тот же сад за окном, тот же рояль в гостиной. После возвращения домой он долго жил грустными воспоминаниями о своей несостоявшейся любви.
«Дворянское гнездо», краткое содержание произведения позволили нам прикоснуться к некоторым особенностям образа жизни и обычаев русского дворянства XIX века.
Произведение «Дворянское гнездо» было написано в 1858 году. Тургенев ставил перед собой задачу изобразить типичный образ русской помещичьей усадьбы, в которой протекала жизнь всего провинциального дворянства того времени. Что представляло собой это общество? Блеск и убогость сливались здесь в единое полотно светского существования. Жизнь дворян состояла из приемов, балов, выездов в театр, погони за западной модой, стремления выглядеть «достойно». В этом произведении Тургенев раскрыл понятие «дворянского гнезда» не только как имения дворянского рода, но и как социальное, культурное и психологическое явление.
Дело происходило в 1842 г. Весенним погожим днем в доме Калитиных становится известно, что приезжает некий Лаврецкий. Это значительное событие для города. Федор Иванович Лаврецкий прибывает й^за границы. Был он в Париже, где ему случайно открылась измена собственной жены, красавицы Варвары Павловны. Он порвал с ней.отношения, а она в результате этого стала известной в Европе.
Известие приносит некий Гедеоновский, статский советник и большой человек. Вдова бывшего губернского прокурора Мария Дмитриевна, чей дом считается самым уважаемым в городе, питает к нему симпатию.
«Марья Дмитриевна в молодости пользовалась репутацией миленькой блондинки; и в пятьдесят лет черты ее не были лишены приятности, хотя немного распухли и сплылись. Она была более чувствительна, нежели добра, и до зрелых лет сохранила институтские замашки; она избаловала себя, легко раздражалась и даже плакала, когда нарушались ее привычки; зато она была очень ласкова и любезна, когда все ее желания исполнялись и никто ей не прекословил. Дом ее принадлежал к числу приятнейших в городе».
Тетка Марии Дмитриевны, семидесятилетняя Марфа Тимофеевна, Пестова, Гедеоновского, напротив, не любит, считая болтуном и сочинителем. Марфе Тимофеевне вообще мало кто нравится. Например, совсем она не жалует чиновника из Петербурга по особым поручениям, камер-юнкера Паншина Владимира Николаевича, которого все так любят. Первый жених в городе, замечательный кавалер, который так потрясающе играет на фортепьяно, а еще сочиняет романсы, пишет стихи, рисует, декламирует. У него очень много талантов, к тому же он с таким достоинством держится!
В город Паншин прибыл с каким-то заданием. Часто бывает у Калити-ных. Говорят, ему нравится Лиза, девятнадцатилетняя дочь Марии Дмитриевны. Наверняка он бы и предложение давно сделал, да только Марфа Тимофеевна ему спуску не дает, считая, что он Лизе не ровня. А еще его не любит учитель музыки, уже немолодой Христофор Федорович Лемм. «Наружность Лемма не располагала в его пользу. Он был небольшого роста, сутуловат, с криво выдавшимися лопатками и втянутым животом, с большими плоскими ступнями, с бледно-синими ногтями на твердых, не разгибавшихся пальцах жилистых красных рук; лицо имел морщинистое, впалые щеки и сжатые губы, которыми он беспрестанно двигал и жевал, что, при его обычной молчаливости, производило впечатление почти зловещее; седые его волосы висели клочьями над невысоким лбом; как только что залитые угольки, глухо тлели его крошечные, неподвижные глазки; ступал он тяжело, на каждом шагу перекидывая свое неповоротливое тело». Этот малопривлекательный немец очень любил свою воспитанницу Лизу.
В городе все обсуждают личную жизнь Лаврецкого и приходят к выводу, что он выглядит не слишком жалко, как предполагалось. Держится бодро, выглядит хорошо, так и пышет здоровьем. Только в глазах прячется грусть.
Лаврецкий - человек такого склада, которому непривычно раскисать. Прадед его Андрей был человеком жестким, умным, хитрым, умел за себя постоять и добиться нужного. Жена его и вовсе была цыганкой, характер у нее был вспыльчивый, обижать ее было чревато - всегда найдет, как отомстить обидчику. «Сын Андрея, Петр, Федоров дед, не походил на своего отца; это был простой степной барин, довольно взбалмошный, крикун и копотун, грубый, но не злой, хлебосол и псовый охотник. Ему было за тридцать лет, когда он наследовал от отца две тысячи душ в отличном порядке, но он скоро их распустил, частью продал свое именье, дворню избаловал... Жена Петра Андреича была смиренница; он взял ее из соседнего семейства, по отцовскому выбору и приказанию; звали ее Анной Павловной... Она прижила с ним двух детей: сына Ивана, Федорова отца, и дочь Глафиру.
Иван воспитывался у богатой старой тетки, княжны Кубенской: она назначила его своим наследником, одевала, как куклу, нанимала ему всякого рода учителей. После ее смерти Иван не захотел остаться в теткином доме, где он из богатого наследника внезапно превратился в приживальщика. Поневоле он вернулся в деревню, к отцу. Грязным, бедным и дрянным показалось ему его родимое гнездо, и все в доме, кроме матери, недружелюбно глядели. Отец его критиковал, «все здесь не по нем, - говаривал он, - за столом привередничает, не ест, людского запаху, духоты переносить не может, вид пьяных его расстраивает, драться при нем тоже не смей, служить не хочет: слаб, вишь, здоровьем; фу ты, неженка эдакой!»
Закалка к жизненным неурядицам, очевидно, от предков перешла и к Федору Лаврецкому. Еще в младенчестве Федору пришлось хлебнуть испытаний. Его отец сошелся с горничной Маланьей, влюбился и захотел связать с ней судьбу. Отец разъярился и лишил его наследства, приказав Маланью отправить подальше. По дороге Иван ее перехватил, да и обвенчался. Оставил ее у своих дальних родственников, сам поехал в Петербург, потом за границу. У Маланьи родился сын. Долгое время старшие Лаврецкие ее не принимали, и только когда мать Ивана умирала, она попросила своего мужа принять сына с женой. Маланья Сергеевна появилась с маленьким Федором в доме родителей своего мужа. Последний приехал в Россию через двенадцать лет, когда Маланья уже умерла.
Федора воспитывала тетка Глафира Андреевна. Женщина это была страшная: злая и некрасивая, любящая власть и покорность. Федора она держала в страхе. Ей отдали его на воспитание еще при жизни матери.
По возвращении отец сам занялся воспитанием сына. Жизнь мальчика изменилась, но не стала легче. Теперь он носил шотландский костюм, его обучали математике, международному праву, геральдике ^естественным наукам, заставляли делать гимнастику, подниматься в четыре утра, обливаться холодной водой, а потом бегать вокруг столба на веревке. Кормили его один раз в день. Кроме того, его обучали ездить верхом, стрелять из арбалета, а когда Федору исполнилось семнадцать, отец стал воспитывать в нем презрение к женщинам.
Через несколько лет отец Федора умер. Молодой Лаврецкий отправился в Москву, где поступил в университет. Здесь и начали проявляться те черты, которые были взращены в нем сначала злой своенравной теткой, затем отцом. Федор ни с кем не находил общего языка. Что касается женщин, то их и вовсе будто бы не существовало в его жизни. Он избегал их и боялся.
Единственным человеком, с которым сошелся Федор, был некий Ми-халевич. Он писал стихи и смотрел на жизнь с энтузиазмом. С Федором они серьезно подружились. Когда Федору было двадцать шесть, Михале-вич свел его с красавицей Варварой Павловной Коробьиной, и Лаврецкий потерял голову. Варвара и в самом деле была хороша, обаятельна, образованна, обладала многими талантами и могла заворожить любого, а не только Федора. Из-за этого ему и пришлось пострадать в дальнейшем. Ну, а пока была свадьба, и через полгода молодые прибыли в Лаврики.
Федор не закончил университета. Вместе с молодой женой он начал семейную жизнь. Тетка Глафира больше не распоряжалась в его доме. Управляющим был назначен генерал Коробьин, отец Варвары Павловны. Молодая семья отправилась в Петербург.
Вскоре у них родился сын, однако прожил он очень недолго. Врачи советовали семье переехать в Париж для поправки здоровья. Так они и сделали.
Варваре Павловне Париж понравился сразу и навсегда. Она завоевывает французский свет, заводит себе армию поклонников. В обществе ее принимают как первую красавицу света.
Лаврецкий и в мыслях не держал сомневаться в своей супруге, однако ему в руки попала любовная записка, адресованная Варваре. В Федоре проснулся характер предков. В ярости он сначала решил уничтожить и жену, и ее любовника, но потом распорядился письмом о ежегодном денежном содержании жене и о выезде генерала Коробьина из имения, а сам отправился в Италию.
За границей до Федора продолжали доходить слухи о делах жены. Он узнал, что у нее родилась дочь, возможно, его дочь. Однако к этому времени Федору было уже все равно. Четыре года он прожил в добровольном отдалении от всего, что было в его прежней жизни. Потом, однако, решил вернуться домой в Россию, в свое имение Васильевское.
В родном городе он с первых дней приглянулся Лизе. Однако он сам предполагал ее возлюбленным Паншина, который не отходил от нее ни на шаг. Мать Лизы открыто говорила, что Паншин может стать избранником Елизаветы. Марфа Тимофеевна этому отчаянно противилась.
Лаврецкий поселился в своей усадьбе и стал жить уединенно. Он занимался хозяйством, ездил верхом, много читал. Через некоторое время он решил поехать к Калитиным. Так он встретил Лемма, с которым подружился. В разговоре старый Лемм, которого редко кто воспринимал уважительно, заговорил о Паншине. Он был уверен в том, что Лизе этот человек не нужен, что она его не любит, мать понукает ею. Лемм плохо отзывался о Паншине как о человеке и считал, что Лиза просто не может полюбить такое ничтожество.
Лиза рано лишилась отца, впрочем, он мало занимался ею. «Заваленный делами, постоянно озабоченный приращением своего состояния, желчный, резкий, нетерпеливый, он не скупясь давал деньги на учителей, гувернеров, на одежду и прочие нужды детей; но терпеть не мог, как он выражался, нянчиться с писклятами, - да и некогда ему было нянчиться с ними: он работал, возился с делами, спал мало, изредка играл в карты, опять работал; он сам себя сравнивал с лошадью, запряженной в молотильную машину...
Марья Дмитриевна, в сущности, не много больше мужа занималась Лизой, хотя она и хвасталась перед Лаврецким, что одна воспитала детей своих; она одевала ее, как куколку, при гостях гладила ее по головке и называла в глаза умницей и душкой - и только: ленивую барыню утомляла всякая постоянная забота». При жизни отца Лиза находилась на руках гу-вфнантки, девицы Моро из Парижа; а после его смерти за ее воспитание взялась Марфа Тимофеевна. Тургенев показывает типичное отношение родителей к детям в так называемых «дворянских гнездах».
Лиза и Лаврецкий сближаются. Они много общаются, и очевидно, что в их отношениях присутствует обоюдное доверие. Однажды в сильном смущении Лиза поинтересовалась у Лаврецкого, почему он порвал с женой. По ее мнению, невозможно разрывать то, что Бог соединил, и Лаврецкий должен был простить супругу, что бы она ни сделала. Сама Лиза живет по принципу всепрощения. Она покорна, потому что ее научили этому еще в детстве. Когда Лиза была совсем маленькой, ее няня по имени Агафья водила ее в церковь, рассказыывала ей про жизнь Пречистой Девы, святых и отшельников. Она и сама представляла собой пример покорности, кротости, а чувство долга было для нее главным жизненным принципом.
Нежданно в Васильевское приезжает Михалевич, постаревший, явно живущий небогато, но по-прежнему горящий жизнью. Он «не унывал и жил себе циником, идеалистом, поэтом, искренно радея и сокрушаясь о судьбах человечества, о собственном призвании - и весьма мало заботясь о том, как бы не умереть с голоду. Михалевич женат не был, но влюблялся без счету и писал стихотворения на всех своих возлюбленных; особенно пылко воспел он одну таинственную чернокудрую\<панну»... Ходили, правда, слухи, будто эта панна была простая жидовка, хорошо известная многим кавалерийским офицерам... но, как подумаешь -чразве и это не все равно?»
Лаврецкий и Михалевич долго спорят на тему жизненного счастья. Что способно подарить человеку радость, вывести его из апатичного существования? - вот предмет их спора. Лемм следит за ходом их мыслей, не вмешиваясь в обсуждение.
В Васильевское приезжают Калитины. Лиза и Лаврецкий очень много общаются, видно, что обоим это доставляет удовольствие. Они становятся друзьями, что подтверждают при прощании в ходе короткого диалога.
На следующий день Лаврецкий, чтобы чем-то занять себя, просматривает французские журналы и газеты. В одной из них содержится сообщение о том, что царица модных парижских салонов мадам Лаврецкая скоропостижно скончалась. Федор Иванович таким образом оказывается свободным.
Утром он отправляется к Калитиным, чтобы встретиться с Лизой и рассказать ей новость. Однако Лиза приняла его достаточно прохладно, сказав, что стоит думать не о своем новом положении, а о том, чтобы получить прощение. В свою очередь, Лиза говорит, что Паншин сделал ей предложение. Она не любит его, однако мама настойчиво убеждает ее выходить за него замуж.
Лаврецкий умоляет Лизу подумать прежде, не выходить замуж без любви. «- Об одном только прошу я вас... не решайтесь тотчас, подождите, подумайте о том, что я вам сказал. Если б даже вы не поверили мне, если б вы решились на брак по рассудку - и в таком случае не за господина Паншина вам выходить: он не может быть вашим мужем... Не правда ли, вы обещаетесь мне не спешить?
Лиза хотела ответить Лаврецкому - и ни слова не вымолвила, не оттого, что она решилась «спешить»; но оттого, что сердце у ней слишком сильно билось и чувство, похожее на страх, захватило дыхание».
Она тут же говорит Паншину, что пока не готова дать ответ и должна поразмышлять. В тот же вечер она сообщила о своих словах Лаврецкому, а потом как будто пропала на несколько дней. Когда он спросил о том, что она решила в отношении Паншина, Лиза ушла от ответа.
Однажды на светском рауте Паншин начинает говорить о новом поколении. По его мнению, Россия отстала от Европы. В качестве аргументов он приводит, например, то, что даже мышеловки не выдумали в России. Очевидна его злость и раздражение, относительно темы разговора - России - Паршин демонстрирует презрение. Лаврецкий вступает в спор, неожиданно для всех.
«Лаврецкий отстаивал молодость и самостоятельность России; отдавал себя, свое поколение на жертву, - но заступался за новых людей, за их убеждения и желания; Паншин возражал раздражительно и резко, объявил, что умные люди должны все переделать, и занесся, наконец, до того, что, забыв свое камер-юнкерское звание и чиновничью карьеру, назвал Лаврецкого отсталым консерватором, даже намекнул - правда, весьма отдаленно - на его ложное положение в обществе».
В результате Паншин со своими аргументами оказывается поверженным. Он раздражен этим фактом, в особенности потому, что Лиза явно симпатизирует Лаврецкому. В споре она принимала его точку зрения.
Лаврецкий говорит, что, пока вокруг суета и многочисленные реформы, лично он намерен как можно лучше и добросовестнее пахать землю.
Лизу обижает и оскорбляет, что Паншин так отзывается о России. Она окончательно от него отдаляется, а к Лаврецкому, напротив, чувствует стойкую симпатию. Она видит, что у них много общего. Единственное расхождение - отношение к Богу, но и здесь Лиза надеется, что ей удастся приобщить Лаврецкого к вере.
Сам Лаврецкий тоже чувствует потребность видеть Лизу, быть с ней. Гости расходятся со светской вечеринки, однако Федор не торопится. Он выходит в ночной сад, садится на скамью и зовет проходящую мимо Лизу. Когда она приблизилась, он признается ей в любви.
После признания радостный и счастливый впервые за долгое время Лаврецкий возвращается домой. В заснувшем городе он вдруг слышит дивные, манящие звуки музыки. Они льются из жилища Лемма. Лаврецкий завороженно слушает, а потом, позвав старика, обнимает его.
На другой день Лаврецкого настиг неожиданный удар - вернулась его супруга. Ее многочисленные вещи заполонили всю гостиную, а она сама молит его простить ее.
« - Вы можете жить где вам угодно; и если вам мало вашей пенсии...
Ах, не говорите таких ужасных слов, - перебила его Варвара Павловна, - пощадите меня, хотя... хотя ради этого ангела... - И, сказавши эти слова, Варвара Павловна стремительно выбежала в другую комнату и тотчас же вернулась с маленькой, очень изящно одетой девочкой на руках. Крупные русые кудри падали ей на хорошенькое румяное личико, на большие черные заспанные глаза; она и улыбалась, и щурилась от огня, и упиралась пухлой ручонкой в шею матери».
Дочь Ада приехала вместе с Варварой, и та заставляет ее тоже умолять отца о прощении.
Лаврецкий предложил Варваре Павловне поселиться в Л авриках, однако никогда не рассчитывать на возобновление отношений. Она кротко соглашается, однако в этот же день отправляется к Калитиным.
Между тем у Калитиных состоялось окончательное объяснение между Лизой и Паншиным. Варвара Павловна располагает всех к еврей персоне, ведя светские беседы, добивается расположения Марии Дмитриевны и Паншина. Мать Лизы обещает ей посодействовать в примирении с мужем. Помимо прочего, Варвара намекает, что он еще не забыл "fee. Лиза по этому поводу очень переживает, но старается держаться изо всех сил.
«Сильно и болезненно забилось сердце у Лизы: она едва переломила себя, едва усидела на месте. Ей казалось, что Варвара Павловна все знает и, тайно торжествуя, подтрунивает над ней. К счастью ее, Гедеоновский заговорил с Варварой Павловной и отвлек ее внимание. Лиза склонилась над пяльцами и украдкой наблюдала за нею. «Эту женщину, - думала она, - любил он». Но она тотчас же изгнала из головы самую мысль о Лаврецком: она боялась потерять власть над собою; она чувствовала, что голова у ней тихо кружилась».
Лаврецкий получает записку от Лизы с просьбой о визите и отправляется к Калитиным. Там он прежде всего видит Марфу Тимофеевну. Благодаря ее содействию Федор и Лиза остаются наедине. Лиза говорит, что теперь не остается ничего, кроме как исполнить свой долг, Федор Иванович должен помириться с женой. Теперь, говорит она, нельзя не видеть, что счастье зависит не от людей, а от Бога.
Лаврецкий по приглашению слуги отправляется к Марье Дмитриевне. Та пытается уговорить его простить жену. Она убеждает его в ее огромном раскаянии, затем выводит из-за ширмы саму Варвару Павловну, и уже они оба умоляют его сжалиться. Лаврецкий поддается на уговоры и обещает, что будет жить с нею под одной крышей, но только при условии, что она не будет выезжать из имения. На следующее утро он отвез жену и дочь в Лаврики и через неделю уехал в Москву.
На следующий день к Варваре Павловне приехал Паншин и остался у нее на три дня.
Лиза в разговоре с Марфой Тимофеевной говорит, что хочет уйти в монастырь. «Я все знаю, и свои грехи, и чужие... Все это отмолить, отмолить надо. Вас мне жаль, жаль мамаши, Леночки; но делать нечего; чувствую я, что мне не житье здесь; я уже со всем простилась, всему в доме поклонилась в последний раз; отзывает меня что-то; тошно мне, хочется мне запереться навек. Не удерживайте меня, не отговаривайте, помогите мне, не то я одна уйду...»
Прошел год. Лаврецкому стало известно, что Лиза постриглась в монахини. Она теперь пребывала в монастыре, расположенном в одном из наиболее отдаленных краев России. Через какое-то время Лаврецкий поехал туда. Лиза его явно заметила, но сделала вид, что не узнала. Они даже не поговорили.
Варвара Павловна в скором времени переехала в Петербург, а затем снова отправилась в Париж. Федор Иваныч дал ей на себя вексель и откупился от возможности вторичного неожиданного наезда. Она постарела и потолстела, но все еще мила и изящна. У нее был новый любовник, гвардеец, «некто Закурдало-Скубырников, человек лет тридцати восьми, необыкновенной крепости сложения. Французские посетители салона г-жи Лаврецкой называют его „1е gros taureau de 1’Ukraine» («тучный бык с Украины», франц.). Варвара Павловна никогда не приглашает его на свои модные вечера, но он пользуется ее благорасположением вполне».
Прошло восемь лет, и Лаврецкий вновь поехал в родной город. В доме Калитиных многие уже умерли. В доме всем заправляли теперь молодые, младшая сестра Лиза и ее жених. Сквозь шум и веселые голоса Федор Лаврецкий прошелся по дому, увидел все то же фортепьяно, ту же обстановку, которую он запомнил. Его охватило «чувство живой грусти об исчезнувшей молодости, о счастье, которым когда-то обладал». В саду все та же скамейка и та же аллея напомнили ему о безвозвратно потерянном. Только он уже ни о чем не жалел, так как перестал желать собственного счастья.
«И конец? - спросит, может быть, неудовлетворенный читатель. - А что же сталось потом с Лаврецким? с Лизой?» Но что сказать о людях, еще живых, но уже сошедших с земного поприща, зачем возвращаться к ним?»
Это произведение не зря было названо «Дворянское гнездо». Тема подобных «гнезд» была близка Тургеневу. С величайшим талантом он передавал атмосферу подобных мест, описывал страсти, кипевшие в них, переживал за судьбу героев - российских дворян, прогнозировал их перспективы. Данное произведение подтверждает, что в творчестве писателя эта тема пользуется уважением.
Однако данный роман нельзя назвать оптимистическим с точки зрения судьбы конкретного «дворянского гнезда». Тургенев пишет о вырождении подобных мест, что подтверждается многими элементами: репликами героев, описанием крепостнического строя и - по контрасту, «барства дикого», идолопоклонничества перед всем европейским, образами самих героев.
На примере рода Лаврецких автор показывает, как влияют события эпохи на становление личностей, живущих в это время. Читателям становится ясно, что человек не может жить в отрыве от того, что масштабно происходит вокруг него. Он описывает характерные черты дикого барства, с его вседозволенностью и стереотипностью, затем переходит к обличению идолопоклонничества перед Европой. Все это - история одного рода русского дворянства, весьма типичного для своего времени.
Переходя к описанию современного дворянского семейства Калитиных, Тургенев отмечает, что в этом, казалось бы, благополучном семействе никому нет никакого дела до переживаний Лизы, родители не уделяют внимания детям, отсутствует доверие в отношениях, в то же время высоко ценится материальное. Так, мать Лизы пытается выдать ее замуж за человека, которого та не любит. Женщина руководствуется соображениями богатства и престижа.
Предки Лаврецкого, старый сплетник Гедеоновский, лихой отставной штаб-ротмистр и известный игрок отца Панигина, любитель казенных денег отставной генерал Коробьин - все эти образы символизируют время. Очевидно, что в российском обществе процветают многочисленные пороки, а «дворянские гнезда» представляют собой плачевные места, в которых нет места духовному. Между тем сами аристократы считают себя лучшими людьми. Налицо кризис российского общества.
Тургенев знакомит читателя с основными действующими лицами "Дворянского гнезда" и подробно описывает обитателей и гостей дома Марьи Дмитриевны Калитиной, вдовы губернского прокурора, живущей в городе О. с двумя дочерьми, старшей из которых, Лизе, девятнадцать лет. Чаще других у Марьи Дмитриевны бывает петербургский чиновник Владимир Николаевич Паншин, попавший в провинциальный город по казённой надобности. Паншин молод, ловок, с невероятной быстротой движется по служебной лестнице, при этом он неплохо поёт, рисует и ухаживает за Лизой Калитиной Билинкис Н.С., Горелик Т.П. "Дворянское гнездо Тургенева и 60-е годы ХIХ века в России// Научные доклады высшей школы. Филологические науки. - М.: 2001. - № 2, С.29-37..
Появление главного героя романа Фёдора Ивановича Лаврецкого, состоящего с Марьей Дмитриевной в дальнем родстве, предваряется краткой предысторией. Лаврецкий - обманутый муж, он вынужден разъехаться с женой из-за её безнравственного поведения. Жена остаётся в Париже, Лаврецкий возвращается в Россию, попадает в дом Калитиных и незаметно влюбляется в Лизу.
Достоевский в "Дворянском гнезде" большое место уделяет теме любви, потому что это чувство помогает высветить все лучшие качества героев, увидеть главное в их характерах, понять их душу. Любовь изображена Тургеневым как самое прекрасное, светлое и чистое чувство, пробуждающее в людях все лучшее. В этом романе, как ни в одном другом романе Тургенева, любви героев посвящены самые трогательные, романтические, возвышенные страницы.
Любовь Лаврецкого и Лизы Калитиной проявляется не сразу, она подступает к ним исподволь, через многие размышления и сомнения, а потом внезапно обрушивается на них своей неодолимой силой. Лаврецкий, испытавший многое на своем веку: и увлечения, и разочарования, и потерю всех жизненных целей, - сначала просто любуется Лизой, ее невинностью, чистотой, непосредственностью, искренностью - всеми теми качествами, которые отсутствуют у Варвары Павловны, лицемерной, развратной жены Лаврецкого, бросившей его. Лиза близка ему по духу: "Случается иногда, что два уже знакомых, но не близких друг другу человека внезапно и быстро сближаются в течение нескольких мгновений, - и сознание этого сближения тотчас выражается в их взглядах, в их дружелюбных и тихих усмешках, в самих их движениях" Тургенев И.С. Дворянское гнездо. - М.: Издательство: Детская литература, 2002. - 237 с.. Именно это случилось с Лаврецким и Лизой.
Они много беседуют и понимают, что у них очень много общего. Лаврецкий серьезно относится к жизни, к другим людям, к России, Лиза тоже глубокая и сильная девушка, имеющая собственные идеалы и убеждения. По мнению Лемма, учителя музыки Лизы, она "девица справедливая, серьезная, с возвышенными чувствами". За Лизой ухаживает молодой человек, столичный чиновник с прекрасным будущим. Мать Лизы была бы рада отдать ее замуж за него, она считает это прекрасной партией для Лизы. Но Лиза не может любить его, она чувствует фальшь в его отношении к ней, Паншин - человек поверхностный, он ценит в людях внешний блеск, а не глубину чувств. Дальнейшие события романа подтверждают это мнение о Паншине.
Из французской газеты он узнаёт о смерти своей жены, это даёт ему надежду на счастье. Наступает первая кульминация - Лаврецкий в ночном саду признаётся Лизе в любви и узнаёт, что любим. Однако на следующий день после признания к Лаврецкому возвращается из Парижа его жена, Варвара Павловна. Известие о её смерти оказалось ложным. Эта вторая кульминация романа как бы противостоит первой: первая дарит героям надежду, вторая отнимает её. Наступает развязка - Варвара Павловна поселяется в родовой усадьбе Лаврецкого, Лиза уходит в монастырь, Лаврецкий остается ни с чем.
