«Один день Ивана Денисовича» была написана в период времени, когда Солженицын был на лагерных работах. Описан день суровой жизни. В этой статье мы проведем анализ повести «Один день Ивана Денисовича», рассмотрим разные стороны произведения – историю создания, проблематику, композицию.

История создания повести и анализ ее проблематики

Произведение написано в 1959 году, в перерыве написания другого крупного романа, за сорок дней. Повесть вышла в свет по распоряжению самого Хрущева в журнале "Новый мир". Произведение классическое для данного жанра, но к повести прилагается словарик жаргонных слов. Сам Солженицын называл это произведение рассказом.

Проводя анализ повести «Один день Ивана Денисовича» отметим, что основная идея - это проблема нравственности. В описании одного дня из жизни лагерного заключенного описаны эпизоды несправедливости. В противовес тяжелым будням осужденных показана жизнь местной власти. Командиры наказывают за малейшую повинность. Их безбедная жизнь сравнивается с лагерными условиями. Палачи уже исключили себя из общества, ведь живут не по законам Божьим.

Несмотря на все трудности, повесть носит оптимистичный характер. Ведь даже в таком месте можно оставаться человеком и быть богатым душой и нравственностью.

Анализ повести «Один день Ивана Денисовича» будет неполный, если мы не отметим характер главного персонажа произведения. Главный герой - настоящий русский мужик. Он стал воплощением главной задумки автора - показать природную стойкость человека. Это был крестьянин, который оказался в ограниченном пространстве и не мог сидеть без дела.

Другие детали анализа повести «Один день Ивана Денисовича»

В повести Солженицын показал умение Шухова выживать в любой ситуации. Благодаря своей сноровке, он собирал проволоку и изготавливал ложки. Его манера достойно держаться в таком обществе поражает.

Лагерная тематика была запретной темой для русской литературы, но и данную повесть нельзя назвать лагерной литературой. Один день напоминает устрой всей страны со всеми проблемами.

История и мифы лагеря жестоки. Заключенных заставляли складывать хлеб в чемодан и подписывать свой кусок. Условия содержания в 27 градусов мороза закаляли и так сильных духом людей.

Но, не все герои были добропорядочными. Был Пантелеев, который принял решение остаться в лагере, чтобы продолжать сдавать своих сокамерников начальству. Фетюков, полностью потерявший хоть какое-то чувство достоинства, облизывал миски и докуривал сигаретные бычки.

Повествование построено как документально точный, подробный рассказ об одном из 3653 дней лагерной жизни отбывающего заключение в 1951 г. Ивана Денисовича Шухова, имеющего личный лагерный номер Щ-854. Из воспоминаний героя и слов автора-повествователя узнаем, что Шухов — крестьянин, ушедший рядовым на войну 23 июня 1941 г., в феврале 1942 г. попавший в окружение и 2 дня пробывший в фашистском плену, из которого бежал «к своим». За 2 дня плена он был осужден за «измену Родине» на 10 лет, из которых 7 лет был в лагере на Севере на лесоповале, и теперь, во время действия рассказа, работает каменщиком в новом лагере. Действие развивается на протяжении 17 часов — от подъема в 5 часов утра до отбоя в 22 часа. Автор показывает распорядок жизни лагеря и отношения начальников и заключенных в типичных ежедневно повторяющихся ситуациях — подъем, завтрак, построение заключенных и отправка их на работы, труд Шухова и его бригады на кладке стен строящейся ТЭЦ, перерыв на обед, окончание работ, построение и возвращение в лагерь, ужин, вечерняя проверка и отбой. Изображение поступков героя в этих ситуациях, его реакции на окружающее, исследование его мыслей и чувств становятся для автора способом создания характера Шухова. Своеобразным комментарием к судьбе главного героя, расширяющим рамки действия рассказа, выступают воспоминания товарищей Шухова по заключению и авторские суждения об их судьбах, позволяющие показать картину трагедии народа в тоталитарную эпоху. Герой предстает личностью выстоявшей, сохранившей в себе прекрасные человеческие качества вопреки эпохе и судьбе.

Обстоятельства публикации рассказа являются ярким и беспрецедентным примером существования искусства в советскую эпоху. Рассказ был написан в 1959 г. и назывался «Щ-854 (Один день одного зека)». По признанию автора, это была попытка «что-нибудь такое написать, чего пусть нельзя будет печатать — но хоть показывать людям можно! хоть не надо прятать!». После XXII съезда партии Солженицын решает передать рукопись в «Новый мир» главному редактору А. Т. Твардовскому. Он и редколлегия журнала решили рукопись обязательно напечатать, но преодолеть цензуру рассказ Солженицына, несмотря на все усилия Твардовского, не смог. Не помогло даже изменение авторского названия рассказа на более нейтральное — «Один день Ивана Денисовича». Твардовскому удалось передать рассказ для прочтения Хрущеву. Хрущеву рассказ понравился, но даже он решил провести решение о его печатании через Политбюро ЦК КПСС — столь небывалым был материал произведения. В октябре 1961 г. на заседании Политбюро решение об опубликовании рассказа было принято. В ноябрьском номере «Нового мира» за 1962 г. рассказ впервые увидел свет. «Один день...» произвел оглушительное впечатление на своих первых читателей, он стал событием огромной важности не только в литературе, но и в общественной жизни эпохи. Чем это было вызвано?

Прежде всего, Солженицын строил свой рассказ на материале недавнего страшного исторического прошлого, которое старательно замалчивалось. Это было первое подлинное слово правды о пережитой народом трагедии. В этом слове правды современники видели надежду на окончательное преодоление прошлого.

Вместе с тем писатель обращался в рассказе к теме новой и казавшейся невозможной в официально существовавшей литературе советской эпохи — судьбе личности, судьбе народа в условиях тоталитаризма.

Принципиальное значение имел авторский точный выбор социального статуса главного героя. Иван Денисович Шухов — бывший крестьянин-колхозник, бывший рядовой боец Красной Армии. Он тот, кто прежде всего и составляет понятие «народ». Но по официальной терминологии эпохи, Шухов — «враг народа». «Врагами народа» также являются в рассказе люди разного социального положения, национальности, вероисповедания. Солженицын подводил своих читателей к мысли, что в эпоху тоталитаризма усилиями власти врагом народа объявлялся сам народ, а одной из целей режима, называвшего себя «народной властью», становилось истребление своего же народа. К такому осмыслению исторического прошлого, к такой его оценке не была готова ни либеральная общественная мысль эпохи 60-х гг., ни советская литература.

Кроме того, в литературу советской эпохи вошло произведение, вступавшее в конфронтационные отношения с канонами соцреализма. Солженицын выдвигал на первый план частное, индивидуальное при полном отсутствии контекста борьбы за общее светлое будущее. Писателем отдавалось явное предпочтение вечному, неизменному, а не новым временным классовым «ценностям». В рассказе изменялось понятие гуманизма, его единственно возможного тогда позитивного определения — «социалистический».

«Положительный герой» рассказа не обладал обязательным набором качеств, необходимых для положительного героя литературы соцреализма. У Шухова нет ни «идейной зрелости» и «беззаветной преданности делу компартии», ни стремления делом доказывать преданность коммунистическим идеалам и утверждать их в жизни, в его сознании классовое и общественное не доминирует над личным.

В рассказе «Один день Ивана Денисовича» Солженицын поставил целью показать жизнь народа на пределе возможного, показать страдания и боль народа, сохранившего, несмотря ни на что, мужество, не сломавшегося, души своей не растратившего.

Какими же чертами и свойствами характера наделяет главного героя писатель?

«Краеугольным камнем» личности Шухова становится его отношение к труду. Физический труд для героя — естественное состояние в жизни, привычная сфера существования. В лагере заключенный встречает только тяжелый, изнуряющий и изматывающий физический труд. Это главная сфера лагерного существования. Но благодаря своему отношению к труду, своему жизненному опыту Шухов оказывается человеком, не выбитым из жизненной колеи. Герой привык работать честно, на совесть, забывая, где и для чего он работает. Такое отношение к труду дает герою внутреннюю свободу. Так работает Шухов в сцене кладки стены на строительстве ТЭЦ.

Герой Солженицына переимчив к ремеслам. В прошлом крестьянин, он становится первоклассным каменщиком. Он и в «свое, не казенное» время — полтора часа в день, шьет «кому-нибудь из старой подкладки чехол на рукавички», шьет тапочки «из тряпок давальца», кому-то латает телогрейку, делает для своих ремесленных занятий инструменты. Тем самым у героя образуются прочные многообразные связи с окружающей жизнью, он оказывается в ней прочно укоренен.

Кроме того, привычка к труду сообщает благородство личности Шухова. Он, как и другие в заключении, испытывает нужду в самом необходимом. Но для облегчения жизни и удовлетворения самых скромных потребностей Шухов не становится ни стукачом, ни «шестеркой», не опускается до вылизывания мисок и разгребания помойных ям в поисках объедков. Все необходимое ему он получает единственно возможным для него честным способом — он продает свой труд. У героя есть даже специальное слово, определяющее его действия,— «подработать». Так, на «подработанные» два рубля он покупает табак у латыша, заняв очередь за посылкой для Цезаря Марковича, получает в благодарность лишнюю пайку хлеба.

Иван Денисович не способен к решительному противостоянию и отчаянному сопротивлению. Он наделен долготерпением. Все страшные и жестокие несправедливости, случившиеся с героем, не вызвали в нем ожесточения, не превратили его в мизантропа или оппозиционера. Герой живет в таких условиях, где оптимальным принципом существования оказывается звучащий в рассказе: «...кряхти да гнись. А упрешься — переломишься». Приспособление к лагерной жизни Ивана Денисовича — это приспособление миллионов русских людей к суровой и драматической истории, это приспособление к вечному отсутствию достатка, суровым трудностям быта, испытаниям. Приспособление — это черта общества, живущего в условиях тоталитарной власти.

Шухов обладает живым практическим умом и смекалкой, что раскрывается прежде всего в его подходе к работе и отношению к окружающему. Герой готов пойти на хитрость, когда ему удалось «закосить» две лишние порции. Но хитрость героя никогда не направлена во зло ближнему, никогда не ставит целью обмануть товарища.

Сорокалетний герой Солженицына обладает удивительной житейской мудростью, внутренней гармоничной нравственной мерой. Он не беспощаден и не безогляден в осуждении человеческих пороков и слабостей. Так, Шухов все же смог разобраться и пожалеть «шакала» Фетюкова. Иван Денисович, человек малообразованный, способен находить ответы на самые сложные нравственно-философские проблемы бытия. Об этом свидетельствует спор Алешки-баптиста и Шухова о вере. «Охотно веря в Бога», «остро, возносчиво» в отчаянную минуту молящийся про себя «Господи! Спаси! Не дай мне карцера!», ибо Бог — последняя надежда героя, Иван Денисович отказывается верить в рай и ад. На первый взгляд герой отрицает традиционные представления о добре и зле, о добродетели и грехе. Но чем это вызвано и по каким нравственным законам живет Шухов? Автор показывает, что у героя под воздействием современной ему эпохи, у героя, обладающего страшным жизненным опытом, оказываются скомпрометированными в сознании традиционные представления об аде и рае. Он познал «земной ад» — лагерь, и в этом аду рядом с истинными грешниками — уголовниками оказались люди невинные, как и он сам. Для честного человека, каким является Шухов, остается одна нравственная заповедь — жить по совести. Совесть для Шухова есть вложенный Богом в душу человека нравственный закон. Честно, по совести, в согласии с Богом и живет герой Солженицына.

Иван Денисович трезво оценивает свое настоящее и будущее. Он «не больно верит», что срок его закончится через два года, что приближается освобождение: «Кончится десятка — скажут, на тебе еще одну. Или в ссылку». Умом Шухов понимает это, но в душе продолжает жить надежда. Точно высчитаны все дни, которые он должен провести в заключении: «Таких дней в его сроке от звонка до звонка было три тысячи шестьсот пятьдесят три. Из-за високосных годов — три дня лишних набавлялось». Внутренний конфликт разума и чувства героя создает особый трагический эффект рассказа: невинно страдающего, оставшегося в бесчеловечных условиях лагеря человеком, Ивана Денисовича не ожидает скорое избавление от мук. Однако всем ходом повествования Солженицын доказывает, что такой герой, как Шухов, и такой народ, представителем которого он является, достоин лучшей жизни. Судьба героя становится обвинением исторической эпохе.

Солженицын вспоминал о зарождении замысла рассказа: «Просто был такой лагерный день, тяжелая работа, я таскал носилки с напарником и подумал, как нужно бы описать весь лагерный мир — одним днем. Конечно, можно описать вот свои десять лет лагеря, там, всю историю лагерей, — а достаточно все в одном дне собрать, как по осколочкам, достаточно описать только один день одного... человека с утра до вечера. И будет все».

Какими же художественными средствами удалось Солженицыну показать в одном дне героев всю их жизнь, и шире — в одном лагерном дне — трагедию народа в тоталитарную эпоху?

Автор раздвигает сюжетные рамки рассказа, вводя воспоминания героев и суждения повествователя. Так, из воспоминаний Шухова и слов повествователя мы узнаем историю жизни героя. Этот же прием использует Солженицын, рассказывая о судьбе бригадира Тюрина, кавторанга, латыша Кильдигса и других героев.

Функцию расширения рамок повествования несут в рассказе эпизоды лагерной жизни. Даже небольшой эпизод наделяется важнейшим смыслом. Так происходит, когда во время ужина Шухов замечает старика каторжника, принадлежащего к дворянскому сословию и разительно отличающегося от остальных заключенных. Мы узнаем лишь его лагерный номер — Ю-81, что приобретает в рассказе символический смысл. Номер — знак уничтожения личного имени, знак попытки уничтожить личность человека. Но подлинная сильная личность неуничтожима. О каторжнике сказано: «по лагерям да тюрьмам сидит несчетно, сколько Советская власть стоит». Он становится своеобразной живой вехой отсчета массовых репрессий. Вместе с тем массовые репрессии предстают как характерная черта и обязательная примета Советской власти.

Страшные вехи истории советской эпохи предстают перед читателем из воспоминаний персонажей. Так, из рассказа Тюрина мы узнаем о трагедии, пережитой народом в коллективизацию, и о репрессиях в армии. Дополнением к рассказу бригадира станут воспоминания кавторанга Буйновского о событиях на флоте в период войны. Рассказы повествователя о судьбах латыша Кильдигса и эстонцев, украинцев-бандеровцев покажут трагедию народов, «присоединенных» к СССР.

Сроки, отбываемые заключенными (10, 19, 25 лет) показывают тупую жестокость тоталитарного режима. Читатель узнает и о других лагерях, о существовании Архипелага ГУЛАГ, что позволяет судить о масштабах репрессий.

Ужас жизни, трагедия человеческого существования при тоталитаризме передаются Солженицыным тем, что вопиющее предстает в восприятии героев рассказа как норма жизни. Страшный день, прожитый Шуховым в лагере, кажется герою ничем не омраченным, «почти счастливым».

Одним из авторских способов расширения рамок повествования является и то, что Солженицын сообщает герою Шухову свой личный лагерный номер — Щ-854 и свою лагерную профессию — каменщик. Голос автора-повествователя звучит наравне с голосами героев рассказа, его знание перипетий их судеб объясняется общим жизненным опытом, его оценки совпадают с позицией героев, что было отмечено выше, и, в частности, со взглядами Шухова. Тем самым автор присоединяет и свою судьбу к судьбам героев рассказа, в итоге — к судьбе народной.

Важную идейно-художественную функцию в реализации замысла рассказа выполняют композиция произведения и его язык. Солженицын не делит произведение на главы и части. Рассказ об одном дне жизни героя предстает как временной поток, длящийся непрерывно и неотступно. Писателю удается передать особую напряженную атмосферу лагерной жизни. Хронологическое развитие сюжета, где каждое последующее событие с неотвратимостью определено предыдущим, призвано подчеркнуть особую нравственно-психологическую нагрузку, испытываемую героями. Заключенные лишены права на ошибку. Один неверный шаг может стать роковым и с неизбежностью изменить всю последующую жизнь. Исправить ничего невозможно. Не все герои рассказа выдерживают это испытание. С ним справляются Шухов, Тюрин, Кильдигс и другие герои.

Язык героев повести и автора — особая стихия произведения, полная богатства, своеобразия и пластичности. Язык автора неотличим от языка главного героя — Шухова, все в рассказе как бы предстает увиденным его глазами. По своему характеру повествование приближается к сказу. Солженицын моделирует особенности устной речи, широко используя в лексике просторечия, вульгаризмы, пословицы и поговорки. Однако просторечие автора мастерски сочетается с современным литературным языком. Это сочетание позволяет сделать рассказ осязаемым, непосредственным и искренним.

Особую роль автор отводит в языке рассказа лагерному жаргону. Солженицын вводит жаргонизмы дозированно и взвешенно. Их задача — не эпатировать читателя и не демонстрировать свободное владение специфической лексикой. Целью введения лагерного жаргона в язык рассказа является создание у читателя впечатления подлинности описываемых событий. Рассказ завершает словарь жаргонизмов, составленный автором и переводящий значения слов с «лагерного языка» на русский. Это особый авторский прием, не только позволяющий читателю лучше понять произведение, но и подводящий к мысли о существовании особого мира, обитатели которого создали даже свой язык — язык Архипелага ГУЛАГ.

Рассказ «Один день Ивана Денисовича» продемонстрировал мастерство писателя, в столь малых пределах сумевшего достигнуть широкого охвата жизни, раскрыть многосторонний и живой мир, в котором мы узнаем людей, несущих в себе типические черты эпохи, существенные для понимания исторического времени, мир со множеством оттенков, отношений, выходящих за рамки «лагерной темы».

Среднее общее образование

Литература

Анализ рассказа «Один день Ивана Денисовича»

Учебник входит в УМК для 10-11 классов, обеспечивающий преподавание по программе литературного образования В. В. Агеносова, А. Н. Архангельского, Н. Б. Тралковой, и соответствует ФГОС. Предназначен для школ и классов с углубленным изучением литературы. Учащимся предлагается система разноуровневых заданий, направленных на формирование метапредметных умений (планировать деятельность, выделять различные признаки, классифицировать, устанавливать причинно-следственные связи, преобразовывать информацию и др.) и личностных качеств учеников.

Публикация и успех рассказа С публикацией рассказа Солженицыну помог его приятель и бывший сокамерник по спецтюрьме МВД «НИИ Связи» литературовед Л. З. Копелев. Благодаря своим связям, Копелев передает рукопись рассказа тогдашнему главному редактору литературного журнала «Новый мир» Александру Твардовскому. «Ничего подобного давно не читал. Хороший, чистый, большой талант. Ни капли фальши...» - таким было первое впечатление Твардовского об авторе. Вскоре, журнал добивается разрешения на публикацию рассказа «Один день...». Предвосхищая успех рассказа, А. А. Ахматова спросила Солженицына: «Знаете ли вы, что через месяц вы будете самым знаменитым человеком на земном шаре?» И он ответил: «Знаю. Но это будет недолго». Когда в конце 1962 года произведение было опубликовано, вся читающая публика была ошеломлена рассказом-откровением о бесчеловечности советской системы.

Иван Денисович Шухов Читатель смотрит на мир лагерной жизни глазами простого мужика, крестьянина Ивана Денисовича Шухова. Семьянин - жена, две дочери, до войны он жил в небольшой деревеньке Темгенёво, где и работал в местном колхозе. Любопытно, что на протяжении повествования у Шухова не возникает воспоминаний о своем прошлом - последние оказались просто-напросто вытравлены в нём тюремным режимом. Попадает Шухов и на войну: боевое ранение, потом госпиталь, из которого он сбегает на фронт раньше положенного, снова война, окружение, немецкий плен, побег. Но вернувшегося из плена Шухова арестовывают как подельника нацистов. Соответственно, ему грозит срок за пособничество оккупантам. Так Шухов и оказывается в лагере.

Учебник знакомит учащихся с избранными произведениями русской и зарубежной литературы XX-XXI веков в теоретических и критических статьях; способствует нравственному и мировоззренческому развитию личности;показывает возможности использования Интернета в решении коммуникативных, творческих и научных задач.Соответствует федеральному государственному образовательному стандарту среднего общего образования (2012 г.).

Особенности изображения героев В рассказе изображена целая вереница характеров заключенных, которая представляет собой срез современного Солженицыну общественного строя: военные, рабочие, люди искусства, представители религии. Все эти персонажи пользуются авторской симпатией, в отличие от тюремных надзирателей и персонала, которых автор не стесняется называть «придурками» и «лакеями». Солженицын подчеркивает нравственный аспект характеров заключенных, раскрывается это в сценах споров, столкновений героев и показывает сложные взаимоотношения узников. Ещё одной особенностью является то, что персонажи наделены своими неповторимыми портретными чертами, которые раскрывают внутреннюю сторону человека. Солженицын не даёт подробного, развёрнутого портрета Ивана Денисовича, но по его высказыванию существенными чертами характера героя являются отзывчивость и способность к состраданию.

Крупнейшие русские писатели, современники Александра Солженицына встретили его приход в литературу очень тепло, кое-кто даже восторженно. Но со временем отношение к нему резко изменилось. А. Твардовский, не жалевший сил и стараний, чтобы напечатать в "Новом мире" никому не ведомого автора, потом в глаза говорил ему: "У вас нет ничего святого…" М. Шолохов, прочитав первую повесть литературного новичка, попросил Твардовского от его имени при случае расцеловать автора, а позднее писал о нем: "Какое-то болезненное бесстыдство…" То же самое можно сказать и об отношении к нему Л. Леонова, К. Симонова… Прочитав книгу одного из самых авторитетных публицистов нашего времени Владимира Бушина, лично знавшего писателя, вы поймете, чем пожертвовал Солженицын ради славы.

Авторская оценка Шухов даже в самых драматических ситуациях продолжает быть человеком с душой и сердцем, верит, что когда-нибудь справедливость вновь восторжествует. Автор много рассуждает о народе и его инстинкте нравственного сохранения в деморализующих условиях лагеря. Солженицын словно говорит: есть в каждом из нас то нетленное, что никакое зло до конца не истребит. В самых тяжких и ужасающих условиях жизни людям удаётся сохранить своё человеческое достоинство, доброту к людям, терпимость и внутреннюю свободу. Один день из лагерной жизни, описанный автором во всех мельчайших подробностях, становится днем из жизни всей страны, символизирует собой исторический этап - время тотального государственного насилия, и бросает ему смелый вызов.

] тотчас с восторгом откликнулась центральная пресса: Константин Симонов . О прошлом во имя будущего («Известия», 17 ноября); Григорий Бакланов. Чтоб это никогда не повторилось («Литературная газета», 22 ноября); В. Ермилов. Во имя правды, во имя жизни («Правда», 23 ноября); Ал. Дымшиц. Жив человек («Литература и жизнь», 28 ноября) и др. Однако и неприятие рассказа сразу же было публично обозначено, в частности в аллегорическом стихотворении Николая Грибачёва «Метеорит» («Известия», 30 ноября).

Александр Солженицын. Один день Ивана Денисовича. Читает автор. Фрагмент

Характерна запись в дневнике К. И. Чуковского (24 ноября 1962 г.): «Сейчас вышел на улицу платить (колоссальные) деньги за дачу – и встретил Катаева. Он возмущён повестью «Один день», которая напечатана в «Новом Мире». К моему изумлению, он сказал: повесть фальшивая: в ней не показан протест. – Какой протест? – Протест крестьянина, сидящего в лагере. – Но ведь в этом же вся правда повести: палачи создали такие условия, что люди утратили малейшее понятие справедливости и под угрозой смерти не смеют и думать о том, что на свете есть совесть, честь, человечность. Человек соглашается считать себя шпионом, чтобы следователи не били его. В этом вся суть замечательной повести – а Катаев говорит: как он смел не протестовать хотя бы под одеялом. А много ли протестовал сам Катаев во время сталинского режима? Он слагал рабьи гимны, как и все».

Тогда же, в ноябре 1962 г. (после 23-го), под свежим впечатлением от «Одного дня Ивана Денисовича» Варлам Шаламов писал автору:

«Я две ночи не спал – читал повесть, перечитывал, вспоминал…

Повесть – как стихи – в ней всё совершенно, всё целесообразно. Каждая строка, каждая сцена, каждая характеристика настолько лаконична, умна, тонка и глубока, что я думаю, что «Новый мир» с самого начала своего существования ничего столь цельного, столь сильного не печатал. И столь нужного – ибо без честного решения этих самых вопросов ни литература, ни общественная жизнь не могут идти вперёд – всё, что идёт с недомолвками, в обход, в обман – приносило, приносит и принесёт только вред.

Повесть эта очень умна, очень талантлива. Это – лагерь с точки зрения лагерного «работяги» – который знает мастерство, умеет «заработать», работяги, не Цезаря Марковича и не кавторанга. Это – не «доплывающий» интеллигент, а испытанный великой пробой крестьянин, выдержавший эту пробу и рассказывающий теперь с юмором о прошлом.

Александр Солженицын

В повести всё достоверно. Это лагерь «лёгкий», не совсем настоящий. Настоящий лагерь в повести тоже показан и показан очень хорошо: этот страшный лагерь – Ижма Шухова – пробивается в повести, как белый пар сквозь щели холодного барака. Это тот лагерь, где работяг на лесоповале держали днём и ночью, где Шухов потерял зубы от цинги, где блатари отнимали пищу, где были вши, голод, где по всякой причине заводили дело. Скажи, что спички на воле подорожали, и заводят дело. Где на конце добавляли срока, пока не выдадут «весом», «сухим пайком» в семь граммов. Где было в тысячу раз страшнее, чем на каторге, где «номера не весят». На каторге, в Особлаге, который много слабее настоящего лагеря. В обслуге здесь в[ольно]/н[аёмные] надзиратели (надзиратель на Ижме – бог, а не такое голодное создание, у которого моет пол на вахте Шухов). В каторжном лагере, где сидит Шухов, у него есть ложка, ложка для настоящего лагеря – лишний инструмент. И суп, и каша такой консистенции, что можно выпить через борт, около санчасти ходит кот – невероятно для настоящего лагеря – кота давно бы съели. Это грозное, страшное былое Вам удалось показать, и показать очень сильно, сквозь эти вспышки памяти Шухова, воспоминания об Ижме. Школа Ижмы – это и есть та школа, где и выучился Шухов, случайно оставшийся в живых. Всё это в повести кричит полным голосом, для моего уха, по крайней мере. Есть ещё одно огромнейшее достоинство – это глубоко и очень тонко показанная крестьянская психология Шухова. Столь тонкая высокохудожественная работа мне ещё не встречалась, признаться, давно. Крестьянин, который сказывается во всём – и в интересе к «красилям», и в любознательности, и природном цепком уме, и умении выжить, наблюдательности, осторожности, осмотрительности, чуть скептическом отношении к разнообразным Цезарям Марковичам, да и всевозможной власти, которую приходится уважать, умная независимость, умное покорство судьбе и умение приспособиться к обстоятельствам, и недоверие – всё это черты народа, людей деревни. Шухов гордится собой, что он – крестьянин, что он выжил, сумел выжить и умеет и поднести сухие валенки богатому бригаднику, и умеет «заработать».

Великолепно показано то смещение масштабов, которое есть у всякого старого арестанта, есть и у Шухова. Это смещение масштабов касается не только пищи (ощущение), когда глотает кружок колбасы – высшее блаженство, а и более глубоких вещей: и с Кильдигсом ему было интереснее говорить, чем с женой и т. д. Это – глубоко верно. Это – одна из важнейших лагерных проблем. Поэтому для возвращения нужен «амортизатор» не менее двух-трёх лет. Очень тонко и мягко о посылке, которую всё-таки ждёшь, хотя и написал, чтоб не посылали. Выживу – так выживу, а нет – не спасёшь и посылками. Так и я писал, так и я думал перед списком посылок.

Вообще детали, подробности быта, поведение всех героев очень точны и очень новы, обжигающе новы. Стоит вспомнить только невыжатую тряпку, которую бросает Шухов за печку после мытья полов. Таких подробностей в повести – сотни – других, не новых, не точных, вовсе нет.

Вам удалось найти исключительно сильную форму. Дело в том, что лагерный быт, лагерный язык, лагерные мысли не мыслимы без матерщины, без ругани самым последним словом. В других случаях это может быть преувеличением, но в лагерном языке – это характерная черта быта, без которой решать этот вопрос успешно (а тем более образцово) нельзя. Вы его решили. Все эти «фуяслице», «…яди», всё это уместно, точно и – необходимо. Понятно, что и всякие «падлы» занимают полноправное место и без них не обойтись. Эти «паскуды», между прочим, тоже от блатарей, от Ижмы, от общего лагеря.

Необычайно правдивой фигурой в повести, авторской удачей, не уступающей главному герою, я считаю Алёшку, сектанта, и вот почему. За двадцать лет, что я провёл в лагерях и около них, я пришёл к твёрдому выводу – сумма многолетних, многочисленных наблюдений, – что если в лагере и были люди, которые несмотря на все ужасы, голод, побои и холод, непосильную работу сохранили и сохраняли неизменно человеческие черты – это сектанты и вообще религиозники, включая и православных попов. Конечно, были отдельные хорошие люди и из других «групп населения», но это были только одиночки, да и, пожалуй, до случая, пока не было слишком тяжело. Сектанты же всегда оставались людьми.

В Вашем лагере хорошие люди – эстонцы. Правда, они ещё горя не видели – у них есть табак, еда. Голодать всей Прибалтике приходилось больше, чем русским – там всё народ крупный, рослый, а паёк ведь одинаковый, хотя лошадям дают паёк в зависимости от веса. «Доходили» всегда и везде латыши, литовцы, эстонцы раньше из-за рослости своей, да ещё потому, что деревенский быт Прибалтики немного другой, чем наш. Разрыв между лагерным бытом больше. Были такие философы, которые смеялись над этим, дескать, не выдерживает Прибалтика против русского человека – эта мерзость встречается всегда.

Очень хорош бригадир, очень верен. Таких бригадиров, как изображённый Вами, очень много, и вылеплен он очень хорошо. Опять же, в каждой детали, в каждой подробности его поведения. И исповедь его превосходна. Она и логична. Такие люди, отвечая на какой-то внутренний зов, неожиданно выговариваются сразу. И то, что он помогает тем немногим людям, кто ему помог, и то, что радуется смерти врагов – всё верно.

Тонко и верно показано увлечение работой Шухова и других бригадников, когда они кладут стену. Бригадиру и помбригадиру размяться – в охотку. Для них это ничего не стоит. Но и остальные увлекаются в горячей работе – всегда увлекаются. Это верно. Значит, что работа ещё не выбила из них последние силы. Это увлечение работой несколько сродни тому чувству азарта, когда две голодных колонны обгоняют друг друга. Эта детскость души, сказывающаяся и в рёве оскорблений по адресу опоздавшего молдавана (чувство, которое и Шухов разделяет всецело), всё это очень точно, очень верно. Возможно, что такого рода увлечение работой и спасает людей.

Повесть эта для внимательного читателя – откровение в каждой её фразе. Это первое, конечно, в нашей литературе произведение, обладающее и смелостью, и художественной правдой, и правдой пережитого, перечувствованного – первое слово о том, о чём все говорят, но ещё никто ничего не написал.

Вся Ваша повесть – это та долгожданная правда, без которой не может литература наша двигаться вперёд».

Рассказ «Один день Ивана Денисовича» — это рассказ о том, как человек из народа соотносит себя с насильно навязанной ре-альностью и ее идеями. В нем в сгущенном виде показан тот ла-герный быт, который подробно будет описан в других, крупных произведениях Солженицына — в романе «Архипелаг ГУЛАГ» и «В круге первом». Сам рассказ и был написан во время работы над романом «В круге первом», в 1959 году.

Произведение представляет собой сплошную оппозицию ре-жиму. Это клеточка большого организма, страшного и неумоли-мого организма большого государства, столь жестокого к своим жителям.

В рассказе существуют особые мерки пространства и времени. Лагерь — это особое время, которое почти неподвижно. Дни в лагере катятся, а срок — нет. День — это мера измерения. Дни как две капли воды похожи друг на друга, все та же моно-тонность, бездумная механичность. Солженицын в одном дне пытается уместить всю лагерную жизнь, а потому он использует мельчайшие детали для того, чтобы воссоздать целиком картину бытования в лагере. В связи с этим часто говорят о высокой степе-ни детализации в произведениях Солженицына, а особенно в ма-лой прозе — рассказах. За каждым фактом скрывается целый пласт лагерной действительности. Каждый момент рассказа вос-принимается как кадр кинематографического фильма, взятого отдельно и рассматриваемого подробно, под увеличительным стек-лом. «В пять часов утра, как всегда, пробило подъем — молотком об рельс у штабного барака». Иван Денисович проспал. Всегда по подъему вставал, а сегодня не встал. Он чувствовал, что заболел. Выводят, строят всех, все идут в столовую. Номер Ивана Денисо-вича Шухова — Ш-5ч. В столовую все стремятся войти первыми: первым гуще наливают. После еды их снова строят и обыскивают.

Обилие деталей, как это кажется на первый взгляд, должно отяготить повествование. Ведь зрительного действия в рассказе почти нет. Но этого, тем не менее, не происходит. Читатель не тяготится повествованием, наоборот, его внимание приковывает-ся к тексту, он напряженно следит за ходом событий, действи-тельных и происходящих в душе кого-то из героев. Солженицыну не нужно прибегать к каким-то специальным приемам, чтобы достичь такого эффекта. Все дело в самом материале изображе-ния. Герои — это не вымышленные персонажи, а реальные люди. И люди эти поставлены в такие условия, где им приходится ре-шать задачи, от которых самым прямым образом зависит их жизнь и судьба. Современному человеку задачи эти кажутся незначи-тельными, а оттого еще более жуткое ощущение остается от рас-сказа. Как пишет В. В. Агеносов, «каждая мелочь для героя — в буквальном смысле вопрос жизни и смерти, вопрос выживания или умирания. Поэтому Шухов (а вместе с ним и каждый чита-тель) искренне радуется каждой найденной частице, каждой лиш-ней крошке хлеба».

Есть в рассказе и еще одно время — метафизическое, кото-рое присутствует и в других произведениях писателя. В этом вре-мени — другие ценности. Здесь центр мира переносится в созна-ние зека.

В связи с этим очень важна тема метафизического осмысле-ния человека в неволе. Молодой Алешка учит уже немолодого Ивана Денисовича. К этому времени баптистов сажали всех, а пра-вославных не всех. Солженицын вводит тему религиозного осмыс-ления человека. Он даже благодарен тюрьме за то, что она повер-нула его в сторону духовной жизни. Но Солженицын не раз заме-чал, что при этой мысли в его сознании возникают миллионы голосов, говорящих: «Потому так говоришь, что выжил». Это го-лоса тех, кто положил свои жизни в ГУЛАГе, кто не дожил до минуты освобождения, не увидел небо без уродливой тюремной сетки. Горечь потерь сквозит в рассказе.

С категорией времени связаны и отдельные слова в самом тек-сте рассказа. Например, это первые и последние строки. В са-мом конце рассказа он говорит, что день Ивана Денисовича был очень удачным днем. Но затем скорбно замечает, что «таких дней в его сроке от звонка до звонка было три тысячи шестьсот пятьдесят три».

Интересно представлено и пространство в рассказе. Читатель не знает о том, где начинается и где заканчивается простран-ство лагеря, кажется, будто оно заполонило всю Россию. Все те, кто оказался за стеной ГУЛАГа, где-то далеко, в недостижимом далеком городе, в деревне.

Само пространство лагеря оказывается враждебным для зе-ков. Они опасаются открытых участков, стремятся как можно быстрее пересечь их, скрыться от глаз охранников. В человеке пробуждаются животные инстинкты. Подобное описание полнос-тью противоречит канонам русской классики XIX века. Герои той литературы чувствуют себя уютно и легко только на свободе, они любят простор, даль, ассоциирующиеся с широтой их души и характера. Герои Солженицына бегут от пространства. Они чув-ствуют себя куда безопаснее в тесных камерах, в душных бара-ках, где они могут позволить себе хотя бы свободнее дышать.

Главным героем рассказа становится человек из народа — Иван Денисович, крестьянин, фронтовик. И это сделано созна-тельно. Солженицын считал, что именно люди из народа вершат историю в конечном итоге, двигают вперед страну, несут залог истинной нравственности. Через судьбу одного человека — Ивана Денисовича — автор показывает судьбу миллионов, невинно арестованных и осужденных. Шухов жил в деревне, о чем любов-но вспоминает здесь, в лагере. На фронте он, как и тысячи дру-гих, воевал с полной отдачей, не жалея себя. После ранения — снова на фронт. Потом немецкий плен, откуда ему чудом удалось сбежать. И вот за это он теперь попал в лагерь. Его обвинили в шпионаже. А что именно за задание дали ему немцы, ни сам Иван Денисович, ни следователь не знали: «Какое же задание — ни Шухов сам не мог придумать, ни следователь. Так и оставили про-сто — задание». К моменту повествования Шухов находился в лагерях около восьми лет. Но это один из тех немногих, кто в изнурительных условиях лагеря не потерял своего достоинства. Во многом ему помогают его привычки крестьянина, честного труженика, мужика. Он не позволяет себе унижаться перед дру-гими людьми, вылизывать тарелки, доносить на других. Его веко-вая привычка уважать хлеб видна и сейчас: он хранит хлеб в чи-стой тряпочке, снимает шапку перед едой. Он знает цену труду, любит его, не ленится. Он уверен: «кто два дела руками знает, тот еще и десять подхватит». В его руках спорится дело, забыва-ется мороз. Бережно относится он к инструментам, трепетно сле-дит за кладкой стены даже в этой подневольной работе. День Ива-на Денисовича — это день тяжелейшего труда. Иван Денисович умел плотничать, мог работать слесарем. Даже в подневольной работе он проявлял трудолюбие, положил красивую ровную стенку. А те, кто не умел ничего делать, носили в тачках песок.

Герой Солженицына во многом стал предметом злостных обви-нений в среде критиков. По их представлению, этот цельный на-родный характер должен быть практически идеальным. Солже-ницын же изображает человека обыкновенного. Так, Иван Дени-сович исповедует лагерные мудрости, законы: «Кряхти да гнись. А упрешься — переломишься». Это было негативно встречено критикой. Особенное недоумение было вызвано действиями Ива-на Денисовича, когда он, например, отбирает поднос у слабого уже зека, обманывает повара. Здесь важно заметить, что делает это он не для личной пользы, а для всей своей бригады. Материал с сайта

Есть в тексте еще одна фраза, которая вызвала волну недо-вольства и крайнего удивления критиков: «Уж сам не знал, хо-тел он воли или нет». Эта мысль была неверно истолкована как потеря Шуховым твердости, внутреннего стержня. Однако эта фраза перекликается с идеей о том, что тюрьма пробуждает ду-ховную жизнь. У Ивана Денисовича уже есть жизненные ценнос-ти. Тюрьма или воля равно не изменят их, он не откажется от этого. И нет такого плена, такой тюрьмы, которая смогла бы по-работить душу, лишить ее свободы, самовыражения, жизни.

Система ценностей Ивана Денисовича особенно видна при срав-нении его с другими персонажами, проникшимися лагерными за-конами.

Таким образом, в рассказе Солженицын воссоздает основные черты той эпохи, когда народ был обречен на невероятные муки и лишения. История этого явления начинается не собственно с 1937 года, когда начинаются так называемые нарушения норм государственной и партийной жизни, а гораздо раньше, с самого начала существования режима тоталитаризма в России. Таким об-разом, в рассказе представлен сгусток судьбы миллионов совет-ских людей, вынужденных расплачиваться за честную и предан-ную службу годами унижений, мучений, лагерей.

План

1. Воспоминания Ивана Денисовича о том, как и из-за чего он попал в концлагерь. Воспоминания о немецком плене, о войне.
2. Воспоминания главного героя о деревне, о мирной довоен-ной поре.
3. Описание быта лагеря.
4. Удачный день в лагерной жизни Ивана Денисовича.

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском

На этой странице материал по темам:

• подготовить анализ Р Солженицын один день Ивана Денисовича
• куземский материалы к изучению рассказа солженицына один день ивана денисовича
• пересказ рассказа один день ивана денисовича
• идеи рассказа один день ивана денисовича
• тест по один день ивана денисовича